Армейские организации должны занять по праву принадлежащее им место, так как мы им обязаны сравнительным порядком в армии. И это было сделано тогда, когда половина энергии армейских комитетов уходила на отстаивание своего существования. В данный момент только с их помощью можно провести необходимую демобилизацию.

Положение об армейских организациях должно быть, наконец, издано, что особенно важно для полковых комитетов, сейчас часто делающих грубые ошибки из-за полного отсутствия всяких инструкций и весьма ощутимой бедности в людях.

Необходимо решительным образом реорганизовать тыл, – сейчас так скупо присылающий на фронт пополнение, так часто голое и почти всегда не обученное и нравственно больное.

Советы солдатских депутатов должны услышать голос фронта, измученного и даже озлобленного на своих же товарищей солдат.

Гарнизоны должны быть сокращены, все негодное для фронта отпущено, все годное по возможности отправлено на фронт, для чего караульная служба должна быть сокращена до минимума, так как мы все знаем, что это за караулы и чего они сейчас стоят. Необходимо уменьшить и в то же время укрепить армию. Советы солдатских депутатов должны сделать это или помочь это сделать другим.

Но прежде всего борьба за мир. Сделайте так, что если война неизбежна, пусть ясна будет эта неизбежность каждому окопнику. Фронт в опасности, в опасности вся Россия, но в массах есть еще возможность подъема; при подавлении мятежа Корнилова войска подобрались и воодушевились. Как это ни странно, один корпус самовольно перешел в довольно удачное наступление, требований же наступления было несколько. Если верить и делать то, во что мы верим, то еще можно ждать лучшей участи.

Мы почти не знаем, что происходило и что происходит на бесчисленных фронтах России. Военная сводка дает только указание места, которое сейчас занимает какая-нибудь Энская армия, а что́ там, ка́к там, остается неизвестным.

Военному корреспонденту тоже редко удается схватить быт данного фронта и, что еще важнее, быт того края, через который проходит этот фронт.

Трудно будет писать историю русской революции, но не это важно: мы живем не для истории, важно то, что мы и сейчас не понимаем всей пестроты России, всей разнохарактерности фронтов, всего того, что предрешает то победу, то поражение.

Мне пришлось посетить Херсон летом этого года. Революционная история Херсона так запутана, что самые жители города сбиваются, рассказывая ее.

Приблизительно эта история такова. После Керенщины в городе недолго продержалась власть рады, единовременно заседали и дума и совет, в которых украинцев было мало.

А с фронта стекались демобилизовавшиеся солдаты, им дали работу – срывать старые крепостные валы. Работа шла слабо, все время происходили столкновения из-за вопроса о плате. Наконец, вспыхнуло восстание, и фронтовики захватили город. Образовался совет пяти, в котором, между прочим, участвовал какой-то румынский поп.

Совет фактически власти не имел. Политических партий в среде фронтовиков почти не существовало. Они стремились к солдатской «справедливости».

Трудно разобраться в этой путаной истории, но ясно одно, – буржуазии города «справедливость» не понравилась, и она вызвала немцев из Николаева.

Немцы приехали на автомобилях и заняли город по-своему.

Фронтовики собрались толпами и прогнали немцев. Началась фантастическая защита города.

Не было никакого командного состава, то есть кто-то командовал, но никто команды не слушал. Днем выходил кто хотел с винтовкой и садился, где хотел в окопе за городом. Ночью почти все расходились. Если наступали немцы, то по городу посылали людей с трубами, трубили сбор и люди выходили на валы. Немцы наступали большими силами, но бои все-таки продолжались более двух недель. Наступали и австрийские части и как всегда переходили массами.