Даниил Андреев, к примеру, до самой смерти сомневался, услышан ли он. Владимир Соловьёв в размышлениях на эту тему надорвал своё сердце. Сложно всё это, таинственно, больно. Татьяна Батурина, направившая своё творчество по следам высоких предшественников, неизбежно усложнила свою жизнь и свою поэзию. Не все, но многие её творения пробуждают чувство гордости за неё, ибо в них есть та смиренная совестливость, которую надумать, подделать невозможно. Таковы стихи «А собор – в небесах», «Сон о Книге», «С серебряной ложки поила цветы», «Я книгу листала в саду»… В балладе «Отрок» она глубоко и с предельной самостоятельностью осмысливает фольклорный сюжет о гибели мальчика с позиции православного понятия воздаяния. Но справедливости ради отметим, что в духовной поэзии Татьяна Батурина делает лишь первые шаги. Чистого восторга, бесхитростного умиления перед мощью открывшейся веры в её стихах пока больше, нежели кристальной мудрости, что даётся человеку, может быть, лишь тогда, когда он ни к чему на свете больше не привязан.

Всему своё время. К счастью, тысячи нитей крепко связывают Татьяну Батурину с землёй, людьми, хлебом насущным, да и с собою тоже. Ей ещё предстоит сделать множество открытий и поделиться ими с читателем. Её жажда жизни, вкус к жизни далеко не исчерпаны, её способность одаривать и принимать дары сейчас сильнее, может быть, чем когда-либо. Свидетельство этому – хотя бы стихотворение «Просьба», где главная мысль, мольба, заклинание таковы: «Любите, пока я жива на земле».

Заметьте, как эта фраза зеркально отражает знаменитое цветаевское обращение:

Земная! Земная женщина, изнемогающая без любви и – от любви, тоскующая по небесной родине, стонущая от подобий и несоответствий…

Она подняла своё лицо к небесам, открыла им своё сердце, но в него ещё не хлынули Божественные ответы.

Всему свой срок.

Представьте себе, что, сняв телефонную трубку, вы услышали голос, называющий себя вашим именем, – словно вы говорите с самим собой. Мистика! Или мистификация! Или…