- Ох, ладно, скажу: я сама хотела посмотреть, как тут дела идут. Парня даже жаль, но ничего сделать не могу.

Я вся превратилась в слух от такого начала, но не смогла не добавить:

- А, знаете, мы тут, похоже, обе такие подобрались: жалеем тех, кто этого заслужил. И я рада, что буду работать с вами.

Моя помощница покраснела, и продолжила:

- Да, я очень надеюсь, что вы на меня не пожалуетесь, потому что сейчас я скажу опасную вещь. Я ничего не могу сделать, не могу препятствовать клиентке, потому что она - племянница нашей королевы. И та ее очень любит, своих детей у нее нет, и... сами понимаете, какая это трагедия, в особенности для той, которая должна оставить наследницу! Я тут с ужасом думаю, что будет, если госпожа Адель - это племянница - станет королевой. Надеюсь, я до этого не доживу.

- Что, все так плохо? - тихо спросила я.

- Очень, - так же тихо ответила Нинель. - Избалованная, не знающая ни в чем отказа... Насколько ее тетя великодушна, настолько эта сте... ну, вы меня поняли. Все ещё хуже, потому что Адель - дочь погибшей сестры. Чувство вины... ну, вы меня поняли.

- Да уж, - только и смогла ответить я. - В общем, долгих лет королеве! Может, и свои дети у нее появятся, почему нет?

И я вспомнила красивую и величественную женщину на отборе, и ее горькие слова: «Проклятая потеря чутья!». Может, чтобы дети точно родились, как раз и нужны эти истинные пары? Тогда в этом мире все очень грустно...

- А парень... эх, не повезло ему привлечь ее внимание! Хотя, конечно, он сюда попал не случайно, а потому, что много чего нарушил.

Рикард

Я лежал в тесной комнатушке, и чувствовал, что мне нечем дышать. Словно стены сжимались, и воздух уходил. Окно невозможно было распахнуть, оно наглухо закрыто. Разумная предосторожность, да... Хорошо, что оно хотя бы было, и позволяло смотреть в небо.

Как я здесь оказался, в этом отвратительном месте с военнопленными? Они виновны, они все это заслужили, но я? Впрочем, я знаю, что моя вина тоже есть...

По меркам нашего королевства это огромная вина. Я не нашел свою истинную, и не отслужил обязательное время в том, что я называю эскортом, обслуживая других женщин. И на отборы, конечно, я не наведывался.

Мне это было противно, потому что сердце грела настоящая любовь!

И слишком поздно я понял, что не зря так ценят истинность. Мне казалось, что моя девушка так же сильно любит меня, как и я – ее, я не замечал ничего вокруг, меня ничего не настораживало. Но Лика, как оказалось, выбирала из нескольких драконов, и я проиграл этот отбор.

Я вылезал из этой любви долго и трудно, понимая, что нужно отслужить долг обществу. Я оттягивал этот момент настолько долго, насколько мог, потому что понимал: не смогу скрыть свое истинное отношение, свое отвращение к любой другой женщине. И тут заболела мама. Оставить ее одну я не мог и не хотел, но как оформить отсрочку - не знал. Да и, честно говоря, не собирался этим заниматься. Понадеялся, что пронесёт, да и вообще было не до того.

Поэтому, когда меня нашли, оказалось, что я нарушил все правила, которые только были. Вместо отбора и, в случае неудачи, обязательной, но необременительной «отработки» - жестокое наказание. Показательное наказание, с учётом проблем в нашем королевстве.

Умом я, конечно, понимал, что все правила придуманы не просто так. Если дракон-мужчина помогает своей истинной усилить ее магию, и при этом они оба обретают новые силы, то истинную нужно искать. Конечно, случалась и другая любовь, но она должна наступить ДО того, как от дракона потребуют явиться на отбор. Жестоко разрушать пары, как бы они не образовались, когда-то из-за этого чуть не началось восстание.