До алых царств, где клонится закат,
И золотом, кумиром поколений,
И перлами, которые струят
Ресницы звезд, и кладами востока,
Пути морей взбраздившими широко,
Я положил бы их у ваших ног.
Не сомневайтесь; вдохновленный вами,
Мой дерзкий путь бесстрашно бы пролег
Туда, где день не озарен лучами;
Я бы попрал, средь бури и тревог,
Пустыни волн дубовыми стопами,
Чтобы достигнуть до полярных скал.
Куда вовек смельчак не проникал.
Диана
Я уважаю ваше благородство,
Я верю вам, признанью сердца вняв.
У наших мыслей есть, быть может, сходство.
Но я не знаю, как посмотрит граф.
Рикардо
Ему в одном дарю я превосходство:
Граф Федерико ловок и лукав.
Но я надеюсь: суд ваш будет правый,
Вы ослепите этот взгляд лукавый.
Явление восемнадцатое
Те же и Теодоро.
Теодоро
Пусть ваша милость взглянет и решит.
Рикардо
Вы заняты, а я ничьих доселе
Не крал минут.
Диана
Нас время не теснит.
Я в Рим пишу письмо.
Рикардо
Всего тяжеле
В почтовый день растянутый визит.
Диана
Вы очень милы.
Рикардо
Если б в самом деле!
(К Сельо, тихо.)
Ну, Сельо, что ты скажешь?
Сельо
Что она
Ваш страстный пыл вознаградит сполна.
Маркиз Рикардо и Сельо уходят.
Явление девятнадцатое
Диана, Теодоро.
Диана
Написали?
Теодоро
Да, причем
Вышло плохо, – видно сразу.
Я работал по приказу.
Диана
Покажите.
Теодоро
Вот.
Диана
Прочтем.
(Читает.)
«Кто любит вслед чужой любви, тот жаден,
В нем завистью зажжен сердечный пыл;
Кто сам себе блаженство не сулил,
К чужому счастью остается хладен.
Но если наш возлюбленный украден
Соперницей – скрывать любовь нет сил;
Как кровь к лицу из потаенных жил,
Призыв к устам стремится, беспощаден.
Но я молчу, чтоб низость высоту
Не оскорбила. Я остановился,
Не преступив заветную черту.
И без того довольно я открылся;
Забыть о счастье я мудрей сочту,
Иначе могут счесть, что я забылся».
Вы, право, всех затмите скоро!
Теодоро
Вы надо мной смеетесь?
Диана
Нет.
Теодоро
Скажите правду.
Диана
Мой ответ:
Вы победили, Теодоро.
Теодоро
Увы, я вижу – есть причина,
Чтоб я забыл покой и сон:
Слугу не терпят, если он
Кой в чем искусней господина.
Один король сказал вельможе:
«Я озабочен, и весьма.
Я сочинил проект письма;
Прошу вас, сочините тоже.
Что будет лучше, я пошлю».
Вельможа бедный постарался,
И текст письма ему удался,
Как не удался королю.
Увидев, что его письму
Властитель отдал предпочтенье,
Он погрузился в размышленье,
Шагая к дому своему.
«Бежим скорей, – сказал он сыну, –
Меня ужасный ждет конец».
Сын попросил, чтобы отец
Хотя бы объяснил причину.
«Король узнал, – сказал вельможа, –
Что я искуснее, чем он».
Вот я, сеньора, и смущен:
Моя история похожа.
Диана
О нет, и если приз назначен
Бесспорно вашему письму,
То это только потому,
Что этот отклик так удачен.
Похвал назад я не беру,
Но я при этом не сказала,
Что я отныне потеряла
Доверье к моему перу.
Хотя, как женщина, конечно,
Я рассуждаю наобум,
И мой несовершенный ум
Судить не может безупречно.
Но вот плохое выраженье:
«Молчу, чтоб низость высоту
Не оскорбила». Я прочту
Вам небольшое наставленье:
Любовью оскорбить нельзя,
Кто б ни был тот, кто грезит счастьем;
Нас оскорбляют безучастьем.
Теодоро
Любовь – опасная стезя.
Мы помним участь Фаэтона
И крыл Икара тщетный взмах:
Один на золотых конях
С крутого сброшен небосклона,
Другого солнце опалило
И свергло на морское дно.
Диана
Будь солнце женщиной, оно
Едва ли так бы поступило.
Любовь – упорство до конца;
Ища вниманья знатной дамы,
Усердны будьте и упрямы:
Не камни – женские сердца.
Письмо я уношу с собой;
Мне перечесть его охота.
Теодоро
Конец ознакомительного фрагмента.
Продолжите чтение, купив полную версию книги
Купить полную книгу