Поток мыслей тек, завораживал. Вдруг – Ася почувствовала, что ее как будто встряхнули – мягкие руки отпустили ее мозг. Внутри сразу стало как-то пустовато и слегка неуютно.

Старичок, вновь возникший прямо перед ней – а может, он и не исчезал никуда – ласково улыбался.

– Ну, теперь поняла?

– К-кажется. Д-да, наверное. – Спорить с ним казалось невозможным, особенно сейчас. В голове еще отдавались, звучали мягкие движения рук. – А как вы это делаете?

– А это и есть – Дар. Я передам его тебе, и ты тоже так сможешь. Конечно, нужна какая-то тренировка, но ничего сложного нет, я объясню, у тебя все получится. Надо только поначалу человека правильно выбрать, присмотреться к нему, понять, какой у него мыслеобраз…

– А это что?

– Ну, как он думает, каким образом мыслит.

– А как же это понять?

– Присмотреться внимательней, какой человек, что он видит, чего он хочет. Образ мышления его уловить. Да ты научишься – будет легко. С ходу будешь такие вещи видеть. Сначала так кажется – сложно, а там привыкнешь… А потом, как мыслеобраз-то разглядишь, надо вот этак расслабиться, – старичок раскинул во всю ширь руки, и они взметнулись возле него легкими крыльями, – мысли свои отпустить, и слиться ими с его-то мыслями… Поняла? Сперва – копируешь тело, потом – мысли. Так и проникаешь к нему во внутрь.

Старичок явно сопровождал слова действиями, хотя уловить их невооруженным взглядом Асе как-то не удалось. Просто она вдруг снова ощутила мягкое вторжение в собственную душу. Мгновение – и снова перед нею был старичок.

– А после, внутри, – продолжил он свою лекцию, – вот так, вот так…

Его руки словно бы собирали из воздуха мягкий шар.

– Мысли-то тамошние сдвигаешь, собираешь их все, только ласково, и в сторонку, в сторонку, а на их место – свои. Вот и готово дело.

– Но у меня не выйдет, – с ужасом прошептала Ася.

– Потренируешься – выйдет. Для начинающих свои приемы есть. Трепет воды, например, хорошо мысли отражает. Весенней воды особенно. Вверх если двигаться – тоже. А вот с детишками поначалу не пробуй, детишки – они такие, у них мысли беглые, за ними не угонишься, это только с опытом можно, да и то не всегда.

– И еще, – старичок посерьезнел и поднял наставительно палец вверх. – Имей в виду. Когда ты в мыслях – тебя здесь, – он обвел вокруг себя рукой, – нет. Ты транс-, – он запнулся, борясь с мудреным словом. – Видимость твоя отсюда исчезает. Поэтому – входить и выходить в мыслеобраз можно только наедине с тем, в кого ты хочешь проникнуть. Он этого не заметит, ясное дело, а вот если рядом кто попадется – те могут. Нельзя этого. Следи, смотри – аккуратно. Впрочем, – он оценивающе поглядел на Асю, – и не выйдет у тебя, на чужих-то глазах. Но все равно смотри.

– И что же, – Ася, несмотря ни на что, не могла воспринять происходящее до конца. – Это любого так можно?

– Умеючи – да, любого. Дело, конечно, житейское, с одними – легче, с другими – возиться надо. Но в принципе, да, любого. С детишками только осторожней. Опять же, если что – заходи, спрашивай. Но не тяни сильно, я долго-то не дождусь.

Тут он протянул руку и коснулся двумя пальцами асиного лба. Она почувствовала будто бы легкий ожог, перед глазами мелькнула вспышка света, в ушах прогремел отдаленный гром. В воздухе явно запахло озоном. Как оказалась на лестничной площадке, она не помнила.

Ася медленно, придерживаясь рукой за стену, направилась по лестнице вниз. Кружилась голова, и в ушах гудело, как после ночной работы за компьютером. Что такое случилось с ней, может, это все сон…