Он просто всё знает. Знает, как сильно я её ненавижу.

– Почему ты ничего не ешь? – тихо говорит мне Андрей, показывая глазами на пустую тарелку.

– Не хочу, – пожимаю плечами.

Мрачно проезжается по моему лицу, спускается к шее, задерживается на груди. Я не сняла кулон специально, это просто украшение. Весь мой вид кричит ему об этом.

– Как, кстати, тебе новая машина, Андрюх? – спрашивает Иван. – Резвая?

– Для меня главное комфорт. Пока всё устраивает, – он когда-нибудь отведёт от меня взгляд? Киваю ему вправо. Там твоя девушка, на неё смотри. Тут же начинает широко улыбаться, неужели думает, ревную? Это не из-за него. Я даже Питта к Джоли ревновала в детстве.

– А мне нравится погонять, – сообщаю я Даше, игнорируя насмешливый взгляд. – В прошлом году даже участвовала в гонках, представляешь? Скорость нереальная, адреналин зашкаливает, такой восторг, просто вау!

– Тише едешь – дальше будешь. Гонки – это неоправданный риск, Настя. Тебе стоило бы подумать о своих родителях, – произносит Андрей Душнилович.

Всё-таки мы слишком разные с ним. Нас всегда объединял только секс. Горячий, жаркий, без условностей и запретов.

Интересно, с Лизой он такой же? Когда она видит его член, она сразу падает в обморок? Чтобы сдержаться отпиваю из бокала вино, чувствуя, как оно растекается теплом под рёбрами.

– Я же забыла, у нас есть пирог, который приготовила Настя, – вскакивает с места Даша. – Андрей, угостишься?

– Я пас.

– Ты что, Даш? – весело смеюсь. – Вдруг у него сахар поднимется или холестерин?

Ваня начинает ржать. Это давний прикол. Андрей Громов не ест сладкое, потому что оно вредно для здоровья. Он вообще маниакально за ним следит. Каждые три месяца сдаёт анализы и носится по врачам, стоит чуть почувствовать недомогание. Наверное, это из-за отца, Константин Борисович умер от сердечной недостаточности. Смерть была неожиданной для всех.

– Насть, а ты будешь? – Даша обращается ко мне. – Тебе же побольше кусочек?

– Положи ей полторта. Она всё равно съест один крем, – продолжая разбирать меня по частичкам, говорит Андрей.

Неужели он помнит? Я всегда съедаю только крем, потому что он самый сладкий.

Это как в жизни, хочу только самое лучшее…

Даша наливает чай, раскладывает пирог. Передаёт тарелку мне. Слава богу, только с одним небольшим кусочком. Потом ухаживает за мужем. Поставив десерт перед ним, целует нежно мужа в щеку. Смотрю внимательно на пару, перевожу взгляд на Андрея. У нас было бы также, если бы ты не оставил меня. Он показательно отводит взгляд в сторону.

Лиза периодически стреляет в меня глазами заинтересованно. Не знаю, в курсе ли она, что мы бывшие супруги и у нас было непростое прошлое.

Следующие два часа пролетают незаметно, обсуждаем общих знакомых, бизнес Ивана, путешествия. Сквозь разговор постоянно ощущаю нарастающую острую боль в животе. В голове начинает подниматься волна паники, с подросткового возраста меня мучает гастрит. Больше всего на свете я боюсь этой боли. Ещё у меня жуткая непереносимость врачей и всего, что связано с больницами.

– У тебя всё в порядке. Ты что-то побледнела?!– внимательно смотрит на меня Андрей.

– Да, всё в порядке, – упрямо отвечаю. Сама же пытаюсь не увязнуть в липком страхе, боль всё не проходит, может, мне кажется, но, по-моему, она даже усиливается.

Говорю, что сейчас вернусь, прикрываю дверь в ванную. Сбрызгиваю лицо холодной водой, опираюсь локтями на тумбу умывальника. Господи, как же больно. Словно мне вставляют иголки под грудью.

Боль становится нарастающей, приступообразной. Давно такого не было, тело начинает покрываться испариной.