- Мамочка, - просит Роберт, - а когда мы поедем к бабушке Кате? Я соскучился за по ней и Лапке.

- Да хоть сейчас, - улыбаюсь я и, позвонив маме, вызываю такси. Не хочу ни о чем просить Вадима или его людей. Да и играть по его правилам надоело. Пора браться за ум. Вернуться в Шотландию и серьезно отнестись к ухаживаниям Юэна, хозяина нашего дома. Он, конечно, смешной! Толстый и рыжий парень! Носит юбку и всерьез считает килт самой настоящей мужской одеждой. Но больше у него недостатков не имеется. Во всяком случае, он не обжимается с одной и не целует другую. Надежный и слегка занудный тип. Может, не такой и умный, как Косогоров, не такой красивый и желанный. Зато надежный, как скала. Именно с ним осталась наша Берта.

- Давай, пока ждем такси, позвоним Юэну и передадим привет Берте, - предлагаю я сыну. – Расскажем ему о Бимке.

Разговор с попечителем Берты много времени не занимает.

- Она скучает, - отрывисто бросает Юэн и добавляет со смущением. – И я тоже. Когда вы вернетесь, Олга? 

- Пока неизвестно, - даю я внезапно обратный ход. – Бабушка еще пока в больнице. Но я еще позвоню. И ты тоже не пропадай, Юэн!

- Я позвоню, Олга. Вечером в скайп. Расскажу о Берте, и, может, вы с Робом повидаетесь с ней.

- Отличный вариант! - восклицаю я радостно, замечая, что пришла эсэмэска. Такси прибыло. – До вечера, Юэн!

- Пойдем, Роберт, машина пришла, - беру за руку сына и делаю шаг к калитке, когда слышу сзади глухой и недовольный голос.

- Куда-то собралась?

Вздрогнув, я оборачиваюсь и с изумлением гляжу на сердитого и мрачного Косогорова.

- Мы хотим съездить к маме, - твердо и уверено заявляю я. – Мы соскучились. Она тоже.

- Я возражаю, - коротко бросает Вадим, да еще зыркает на меня злыми глазищами. – Мы, кажется, договорились, Оля.

- Нас такси ждет, - упрямо твержу я. – Потом поговорим, Вадим Петрович.

- Расплатись, Рома, - кивает свекор одному из охранников, маячивших неподалеку. – Ольга Николаевна никуда не едет.

- Что вы себе позволяете? – шиплю я и самой себе напоминаю гремучую змею. Всматриваюсь в усталое изможденное болезнью лицо, натыкаюсь на яростный взгляд и добавляю тихо. – Зачем вы встали? Вам же предписан постельный режим.

Вадим мрачным истуканом стоит на крыльце. Руки в карманах шорт, и только по длинным рукавам белой футболки и небритому подбородку можно догадаться, что он болен. А так… Плечи расправлены, на скулах играют желваки, и взгляд пронизывает насквозь.

- Ага, - морщится Косогоров. – Ты дашь отлежаться. Как маленькая, честное слово. Какая шлея тебе под хвост попала?

- Я тут под арестом? – спрашиваю я, отпустив Роберта и подходя вплотную. Бимка у меня на руках смотрит подозрительно на Вадима, а потом звонко тявкает. Впервые с момента покупки.

- Ишь, ты, грозная собака, - улыбается щенку Вадим. – Купил тебя на свою голову, - рыкает незлобливо. И я чувствую, как с этим слабым  щенячьим лаем тает всеобщее напряжение. Улыбаются охранники. Смеется сам Косогоров и весело хихикает Роберт. – Пойдем, малыш, - обращается он к внуку. – Попьем чаю с булочками, а потом Рома отвезет вас с мамой к бабушке Кате. Согласен?

- И Бимку тоже? – весело уточняет малыш. – Ему хочется поиграть с Лапкой.

- Да, малыш, - благодушно кивает Вадим Петрович и добавляет с доброй ухмылкой. – Беги к Анечке, попроси приготовить чай, а мы пока с твоей мамой побеседуем.

И как только Роберт убегает в сторону кухни, хватает меня за запястье цепкими пальцами и тянет к себе в кабинет. Сумасшедший, ей-богу!

- Я тут под арестом? – переспрашиваю я, не думая сдаваться. Вхожу в кабинет и, прислонясь к стене около самой двери, с преувеличенным спокойствием глажу дрожащую спинку Бима. Прекрасно понимаю, что далеко не ушла от маленького тщедушного йорка. Так же трушу, только виду не показываю.