Нет. Ничего нового так и не обнаружилось, и я почти загрустила.

– А море?

– Давай я лучше тебе про наш Крымовский* расскажу.

Теперь он скосил на меня глаза, как будто чем-то его смутила. Я выдохнула.

– Так мы в Крым приехали?

Я так крепко спала, что, возможно, и пропустила наше направление.

От сердца отлегло, а то уже распереживалась.

– Да, красавиц, мы так и зовем его, Крым. У нас тут красота, нигде такой не встретишь, и даже речка есть.

– Как интересно... Даже речка, – растерянно произнесла в ответ.

Забеспокоилась я вновь. Однозначно надо поспать.

Я просто неверно всё воспринимаю.

И вообще, где уже мой отель? В следующий раз надо просить доплату за неудобства.

По моим внутренним подсчетом ехали мы ещё пару часов, водитель теперь больше молчал, зря я, чтобы отвлечься, принялась расспрашивать его про местные рестораны и торговые центры. Смотрел он теперь странно, отвечал нехотя, под конец врубил на всю громкость музыку на магнитоле, и дальше мы покатили по пыльным дорогам в компании дудука.

И вот это «рукой подать», оказалось, понятием растяжимым. Но по-настоящему пришла в недоумение, когда водитель остановил машину у ветхого забора, я прижала рюкзак ещё сильнее и аккуратно выглянула в окно.

– А что мы тут забыли?

– Вы.

– То есть?

– Приехали, красавиц. А у меня следующий заказ, между прочим, мне ещё семьсот километров пилить.

Я недоуменно таращилась на местность вокруг. Было так удивительно, что я даже из машины вышла, чтобы получше оглядеться. Но увиденное мне теперь разонравилось ещё больше.

Резко развернулась и подошла к открытому окну у пассажирского сидения, наклонилась:

– Дяденька, так где море? Море где?

Я вцепилась в открытое окно.

– Какое море?

– Настоящее, а не какая-то речка!

– Красавиц, ты меня пугаешь.

Если бы он только знал, что в этот момент испытывала я!

Дяденька был теперь явно озадачен. Он завел Ниву и пожал плечами:

– Нормальная у нас речка. А море за несколько сотен километров ближайшее, и то, если не в объезд.

Он поднял брови, явно намекая, чтобы я убрала руки, и не дождавшись моих действий, осторожно надавил на кнопку.

– Вы не понимаете, мне нужно на море! У меня купальник, и проект, и миллионер ждёт, и вообще. И...

Я очень удивилась, что в этой развалюхе есть стеклоподъемники – окно закрывалось, а водитель пробормотал, но я расслышала:

– Шальная какая-то.

Руки всё же убрала, и «Нива», издав рёв, сорвалась с места, а я так и осталась стоять, недоуменно таращась вслед. Сумку с вещами из багажника я так и не достала.

Это что же выходит, меня ограбили?

Завезли? Потеряли? Где-то вдруг залаяла собака, калитка рядом скрипнула, и на пороге появилась бабуля в выцветшем халате и с платком на голове.

– Радость-то какая! – воскликнула она. – Ну наконец-то, а я уже борщ второй раз разогреваю.

– Не поняла?

– Вы же Ксения?

Теперь я кивнула.

– Допустим.

– Устала небось, проходи, осваивайся, – бабуля отошла, открывая мне обзор на заросший травой двор.

– Я устала ни черта не понимать, – пробормотала в ответ. – А у вас есть вайфай? – особо не рассчитывая на удачу спросила, мысленно прикидывая, как обозначить тему эфира.

Жаль водителя не сфотографировала, не мешало бы его к ответственности привлечь.

Бабушка хлопала глазами:

– Не Фая я, а Зина. Баба Зина.

– Ладно, – вздохнула, понимая, что всё очень, ну просто очень плохо. Интонация мне показалась смутно знакомой, но сейчас важнее было другое. – А электричество хотя бы есть?

– Конечно, – закивала она, как будто радуясь, что это слово оказалось ей знакомо. – По средам, субботам и воскресеньям даже целый день.