Маньяк заметил это и снова схватил меня за талию, но на этот раз крепко, вот только я так просто не далась, принимаясь размахивать руками, и теперь мы падали. Я на спину, маньяк, о, ужас, на меня.

И вскоре, тяжело дыша, ловила легкое дежавю и снова волнение: мы близко, прямо как тогда, в роще, только сейчас я снизу, а он сверху, лишь в телефон мы вцепились так, будто ценнее в этом мире ничего и нет.

Кстати, лично для меня это так и было.

Не знаю, сколько мы так пролежали, воздух вдруг потяжелел, маньяк, наоборот, стал легче. Он упирался в пол, бережно не наваливаясь всем телом, но всё же кое-что я чувствовала — его сердце тоже стучало быстро-быстро. Маньяк вдруг шумно выдохнул, затем наклонился, и теперь явно за тем самым.

Точно ведь поцелует. Я надеюсь.

Я услышала какой-то шум и резко перевела взгляд, вспоминая, где мы находимся. И тут же округлила глаза: из-за плеча мужчины я кое-что разглядела. А что произошло после, стало неожиданностью не только для голубоглазого блондина, но и для меня.

Кажется, поцелуй отменяется.

Так и есть: взмах скалки и истошный вопль:

– Гонсааалаааа!

Я даже зажмурилась, вдруг понимая, что баба Зина совсем не проста. Она та ещё красотка. И защитница. Наверно, ей что-то показалось.

И когда я решилась посмотреть, чем всё закончилось, натолкнулась на удивленного маньяка.

Размер его глаз превышал допустимые нормы — мужчина был явно обескуражен. Это читалось и по его взгляду, и по губам – то, что разобрала, вслух не произносилось, но и без того заставило неприлично покраснеть.

Я так и лежала на полу, баба Зина стояла, опустив скалку. Маньяк был в здравии только потому, что бабуля ударила рядом с нами по деревянному полу, видимо, решив таким образом мужчину напугать.

Перепугала, к слову, всех. Эхо от удара ещё долго звучало, словно на повторе.

Мы на какое-то время так и застыли, осмысливая произошедшее.

И лишь один в этом помещении не особо парился по поводу произошедшего – вокруг нас, изворачиваясь то одним, то другим боком, прыгал Гонсало.

Далеко не сразу удалось объяснить бабуле, что мы всего лишь упали. И какое-то время она очень эпично мужчине угрожала. Я и не знала, что пожилые люди могут быть такими резвыми. Бабуля продолжала замахиваться, когда маньяк уже поднялся и пытался ей всё объяснить, что он из лучших чувств оказался на мне.

Вот за лучшие чувства в него как раз чуть и не прилетело повторно, но мужчина увернулся. Человек, видимо, не представлял что делать с серьезно-настроенной бабушкой. Я, если честно, тоже.

Зато знала как отвлечь истинную женщину.

Увидев неподалеку тапок, который благополучно «вернулся» к своей паре, и про который я попросту забыла, сразу же пришел в голову отличный план.

– Смотрите, что я нашла! – воскликнув, растянула на лице самую широкую улыбку и стала наблюдать, как бабу Зину отпускает.

– Радость-то какая, спасибо, Ксюшенька, и где?

Удивительно, но про мужчину баба Зина как будто забыла. Маньяк, кажется, выдохнул, и лишь Гонсало расстроился, что «вечеринка» внезапно закончилась.

– У меня в руках, – ответил мужчина, усмехаясь.

– Так ты вор? – обернулась на него тут же баба Зина.

Вот нужно было ему вставлять неаккуратные фразы? Видит же, что в руках бабули оружие серьезное.

Пришлось снова объяснять, как было дело. Что-то мне подсказывало, не до конца мне бабуля поверила, но смягчилась. И даже к столу всех позвала.

Пить чай маньяку все же пришлось, мы усадили. Правда товарищ сначала упирался, и я даже услышала, как он вздохнул и прошептал, что все мы тут ненормальные. Поглядывал мужчина теперь ещё более подозрительно. И кажется, мнения насчёт нашей адекватности он не поменял даже после того, как мы довольно вежливо предложили ему пончики и варенье.