Деревня встретила утро знатным морозом и не такой яростной метелью. Лучи зимнего солнца не могли пробраться через белую пелену и заглянуть в окна спящего господина Сапсана. Тот спал на диване, натянув лёгкое лебяжье одеяло до самого подбородка.

Максим проснулся как никогда поздно – в десять. Первые секунды он пытался понять, где находится, пока запах древесины от камина не вернул его к реальности.

Воспоминания о вчерашнем вечере всплыли в голове, вызвав смешанное чувство досады и удивления. Ему было непривычно ощущать себя вне привычной городской среды, но эта обстановка именно в этой усадьбе, наполненная уютом и тишиной, обладала странным успокаивающим эффектом.

Мужчина поднялся, чувствуя, как тело ломит от долгого сна. Но жаловаться было бы глупо. Максим не мог не признать, что даже этот жёсткий, в буграх диван оказался лучше, чем он ожидал, когда только зашёл в этот дом. А главное, его удивила хозяйка. Олеся… Грозный воробей… Маленький тёплый воробушек.

Гость сложил в стопку постель и накинул тонкий свитер, одолженный Олесей вдобавок к тем вещам, в которые Максим переодевался вчера. Отец Олеси явно был человеком внушительных размеров, потому что рукава свитера болтались у Максима на запястьях.

На кухне раздавались лёгкие звуки: звон посуды и стук ножа по деревянной доске.

Максим втянул носом запахи. Странно, но сегодня никакого запаха нафталина ему уже не чудилось.

У входа на кухню мужчина остановился, заглядывая в приоткрытую дверь. Вчера он не ошибся. Эта молодая, хрупкая и в тоже время сильная женщина вызывала нешуточный интерес.

Олеся стояла у стола, уже одетая в уютный белый свитер и тёплые василькового цвета штаны, с хвостиком небрежно собранных рыжих кудрей. Её движения были быстрыми и уверенными, и мужчина залюбовался, наблюдая за девушкой.

– Доброе утро, – наконец произнёс он, толкая дверь и входя в кухню.

– Доброе, – обернулась она, приветствуя его лёгкой улыбкой. – Как спалось на новом месте?

– Честно? Диван явно пережил лучшие времена, – усмехнулся он, садясь за стол. – И спасибо за одеяло. Оно утром спасло от холода, когда камин потух и груба стала остывать.

Олеся кивнула, продолжая резать хлеб.

– Голодный? На завтрак – жареная картошка и соленья из погреба. Изысканной кухни здесь не жди.

Максим машинально провёл пальцами по краю чашки, переводя взгляд на Олесю.

– И не надо, – отозвался он, поднимая чашку с уже налитым чаем. Втянул носом запах чая, который заварила хозяйка. Приятный аромат приносил удовольствие. Сделав глоток, мужчина добавил: – Здесь свой колорит, приправленный твоей заботой.

Девушка остановилась на мгновение, явно удивленная его словами, но быстро вернулась к своим делам.

Олеся рассказывала о своих будничных делах, пока раскладывала еду по тарелкам. Она что-то говорила, но Максим ловил себя на мысли, что слушает не слова, а интонацию – та была особенной, с лёгкими нотами доверия и внутреннего спокойствия. И никакой чопорности и желания показать себя с лучшей стороны.

– Ты не такая, как другие, – вдруг отозвался он, даже не осознавая, что говорит вслух.

Олеся удивлённо взглянула на него, поднимая брови.

– И в чем же моя уникальность?

Максим улыбнулся, наклонившись ближе.

– Ты живешь по своим правилам. У тебя есть стержень. Ты следуешь своим убеждениям.

– Что ж, со стороны виднее, но не такая решительная, как ты себе представляешь.

Олеся как-то горько улыбнулась, как будто вспомнила что-то не очень приятное из своей жизни. Слова мужчины её поразили. Рядом с ним она совсем забыла об Артёме.