В ресторане, который находится за двумя поворотами коридора от холла, утром молоденькая официантка уронила поднос с фужерами, когда несла его к барной стойке. В придачу к этому через несколько минут она же зацепила ногой провод от музыкальной техники и налетела на стол с елочными игрушками, которыми должны были украсить каждую нависшую над столиками фигурную люстру. Большинство украшений разбилось вдребезги, оставив на теле девушки многочисленные порезы.

В хозяйственном отделе тоже творился какой-то бедлам. Из строя вышли сразу три стиральные машинки, и в рабочем состоянии осталось только четыре. Завотделом носилась по гостинице, требуя от Инны Викторовны немедленного появления ремонтника, которому она никак не могла дозвониться.

– У нас гора грязного белья, которое нужно подготовить к утру, и оставшихся четырех машин попросту не хватит! А полотенца из ресторана и скатерти? Господи! В чем стирать их? Неужто мои девочки должны вручную это делать? – тараторила она нервным писклявым голосом в тот момент, когда я заходила в холл.

Словом, сегодня творится что-то невероятное, как будто кто-то подбросил в наш мирный рабочий процесс бомбу с неприятностями. И сейчас, глядя на то, как Инна Викторовна вновь отчитывает рабочих, что не потрудились качественно собрать искусственную елку, я вновь понимаю, что это место наполняет меня жизнью.

К шести часам подъехали очередные гости – жизнерадостные супруги Фирсовы с угрюмым сыном-подростком. Я регистрирую их, беру у отца семейства паспорт и кладу его в сейф под стойкой. Пока на принтере печатаются бумаги регистрации, которые он должен подписать, открываются широкие стеклянные двери, и в холле появляется высокий темноволосый мужчина, которого я прежде не видела. Должно быть, новый гость.

– Алексей Владимирович, поставьте свою подпись вот здесь, – указываю я усатому дядечке золотистой ручкой строчку на листе.

– А тут есть дамская комната? – тихонько спрашивает его жена, стянув тонкую красную шапочку. – Нам еще ехать до домика и…

– Конечно. За лестницей справа дверь.

– Спасибо! Подожди меня, ладно? Я скоро!

Мужчина поднимает на меня веселые глаза.

– Как будто я без нее уеду.

Их сынок фыркает и отворачивается, а я, улыбаясь, забираю подписанные бумаги. Смотрю на только что вошедшую в холл парочку, которая завтра выселяется, и вновь замечаю темноволосого мужчину в черном пуховике. Незнакомец стоит у дверей и пристально глядит в мою сторону.

– Хочу арендовать снегоход. Покататься с сыном, а может, и жену научу ездить, – говорит Фирсов-старший. Я тут же переключаю свое внимание на него.

– Да, конечно. С сегодняшнего дня?

– Нет, давайте с завтрашнего. Уже вечер, а мы так устали добираться сюда. Надо бы поспать.

Понимающе киваю.

– Сейчас я распечатаю вам бумагу, отдадите ее сотруднику, который вас привез, а он уже скажет, где можно будет забрать снегоход.

– Понял! – довольно отвечает мой гость.

Пока принтер трудится над заявкой, я достаю из специального ящика ключ с черной цифрой «6» на ярко-желтом брелоке и протягиваю мужчине:

– Вот, пожалуйста. В домике есть телефон. Если вам что-то понадобится или возникнут какие-либо проблемы – звоните, и я помогу.

– А ужин нам привезут? – спрашивает его жена, вернувшись из дамской комнаты.

– Его вам доставят через несколько минут.

Они забирают ключ и, поблагодарив меня, направляются к центральным дверям. Всегда ощущаю приятную слабость, когда от меня уходят довольные гости.

Беру телефон и набираю номер менеджера на кухне. Сообщаю о том, что в шестой домик нужно доставить ужин на троих. Кладу трубку и смотрю в широкое окно, за которым уже час как темно. Внезапно вспоминаю о высоком человеке, несколько минут назад стоявшем у центральных дверей и которого я прежде здесь не видела. Гляжу по сторонам, но кроме рабочих, собирающих елку, сотрудниц, украшающих мишурой лестницу, да нескольких гостей с красными от мороза носами, сидящих на диванчиках перед телевизором, в холле никого нет.