- Понимаю. И что, совсем никто не смог?

Кира знала, что лезет не в свое дело, но хотелось думать, что только она была той, кого он любил, кто навсегда в его сердце. Глупая девичья мечта, которая для взрослой, умудренной опытом женщины, не должна быть присуща. Но разве нельзя помечтать?

- Смог, - грустно улыбнулся Олег. – Была одна девчонка, очень и очень давно. Боевая такая.

- И почему же вы не с ней? – напряглась Кира. Ведь это она та самая боевая девчонка, разве нет? Ну, точно она, по другому и быть не может!

- К сожалению, я ее не помню. Совершенно.

- Почему же?

- Тоже давняя история, - Олег опустил взгляд, помешивая трубочкой глинтвейн. – Я после школы поступить никуда не успел, сразу в армию пошел. Она мне письма писала, наверное. Это я смутно помню. Иногда во сне приходят какие-то обрывки, вроде бы вырисовывается какой-то образ, но в самый последний момент, когда вот-вот откроется лицо, ты просыпаешься… Это так странно…

- Я не совсем понимаю, - призналась Кира. Внутри что-то очень сильно сжималось, принося почти невыносимую физическую боль.

- Во время службы произошел несчастный случай. Паренек один, со мной служил в одной роте… В общем, что-то с ним случилось такое… Или девушка бросила, или еще что-то… Это не так важно. Короче говоря, стащил он со склада боевую гранату. Решил, что жить незачем теперь. Он никому не хотел причинить время, думал сам все сделать. А тут его хватились, ну и отправили всех на поиски. Мне не посчастливилось его найти. Не успел я, в общем… Граната в его руке была, когда он чеку выдернул, а как меня увидел, так от испуга выпустил… Паренек погиб на месте, а я еще долго отлеживался в лазарете с множеством осколочных. И, как следствие, потеря памяти. Врачи говорили, что восстановится, но уже десять лет прошло… Эх, давайте не будем о грустном.

Кира кивнула, пытаясь избавиться от кома в горле. Теперь понятно, теперь все встало на свои места.