Внука Овчинниковы и раньше видели не часто, а когда стало ясно, что привозить Марка к ним будет водитель или Аделина (в своём доме я запретил им появляться), то и вовсе перестали интересоваться ребёнком. Последние их встречи были на его четырёхлетие и рождество.

– Я посчитал, что должен поступить благородно.

Отец перевёл на меня ироничный взгляд, которым без слов сказал многое. Я как наяву почувствовал, что у меня не только рога проклёвываются, но и ослиные уши.

– А теперь благородство кончилось?

Не стал отвечать.

– Я приехал предупредить, Ярослав. Что бы ты не задумал, не смей раздувать шумиху. За моим окружением сейчас ведётся тщательное наблюдение. Конкуренты на пост губернатора только и ждут, что я оступлюсь. Если твоё грязное бельё всплывёт или повываливаются скелеты из вашего семейного шкафа, пострадает моя репутация. Я надеюсь не стоит напоминать, как она важна для меня?

Александр Громов смерил меня ледяным взглядом, от которого стало не по себе. Но не потому что так смотрел отец, а потому, что похожим взглядом меня препарировала Снежная.

– Я тебя услышал, отец. Не волнуйся, у меня всё под контролем. Твоей репутации ничего не угрожает, – заверил я, но внутри той же уверенности, с которой говорил, не ощущал.

В дверь постучали, а после моего разрешения, в кабинет прошла Варвара с двумя чашками кофе.

– Я откажусь, у меня ещё полно дел, не буду задерживаться.

Проходя рядом с помощницей, отец остановился и прошёлся по нахмурившейся девушке пристальным взглядом.

– Жаль, что у тебя дерьмовый вкус на женщин, Ярослав. Вот на такую бы невестку, – он кивнул на Варю, – я бы не нарадовался: натуральная, рыженькая, как солнышко, и преданная, как цербер! – неожиданно похвалил он потрясённую его словами девушку. – Знал бы ты как она меня пускать к тебе не хотела. Сама трясётся, но на своём стоит. Хоть одна достойная девушка в твоём окружении, – сказал он, прежде чем покинуть приёмную.

Мы с минуту вместе с Варварой ошеломлённо смотрели ему вслед, пока у меня не зазвонил телефон. На экране высветился номер клиники, из которой я ждал тест ДНК.

– Ярослав Александрович, ваш анализ готов. Будете забирать сами, или пришлёте курьера? – спросил администратор.

– Заберу сам. Буду в течении часа, – ответил я.

Распорядившись Варваре перенести все не важные встречи, я рванул в клинику. Получив на руки заветный конверт, не распечатывая, сунул его в карман пиджака и сразу отправился в офис Бестужева. Узнав у его секретаря, что Снежная на месте, отправился к ней, не заглядывая к Ренату.

– Я не ждала вас так рано, – нахмурилась юристка, когда я появился на пороге её кабинета.

– Я получил на руки тест, – хрипло ответил, не сводя взгляда с молодой женщины напротив, пытаясь на трезвую голову выискать в ней знакомые черты.

– И?

– Что, простите?

– Что показал тест?

– А, – хлопнул себя по лбу. – Я не вскрывал.

Достав из кармана пиджака конверт, протянул ей, но Снежная отшатнулась.

– Сами вскрывайте, – ледяным тоном потребовала она.

Пожав плечами, грубо разорвал бумагу и развернул свёрнутый вчетверо лист. Пробежавшись глазами по таблице с какими-то расчётами, я нашёл заключение.

– Что там? – услышал голос сквозь шум в ушах.

«Этого не может быть! Я уверен, что это ошибка!» – повторял про себя.

– Вероятность отцовства… девяносто девять целых, девяносто девять сотых процентов.

14. 13. Это ошибка!

Снежная

На следующий день у снежинки все разговоры были только про Артёма. Она постоянно спрашивала за завтраком, когда мы пойдём все вместе в кино, и отчаянно краснела при этом.