- А ты?

- А я опоздала, милая.

- И где теперь мама?

- Все в той же усадьбе. Физические навыки у нее остались. Она ухаживает за цветами, шьет, вышивает, живет, как может. Но никого не помнит и ни о чем не знает.

- А папа? Мой папа?

- Твой дед все это время искал меня, не зная, внук у него или внучка. Ему было не до твоего отца. Я на Земле, лишенная бОльшей части своей магии, тоже не могла заняться поисками. Сейчас, если хочешь…

- Не знаю, - оборвала я бабушку. В груди бушевал ураган из чувств. Горечь, тоска, отчаяние, обида. Мама, считай, променяла меня, своего ребенка, свою родную дочь, на другого мужчину, предала меня. Хотелось плакать от душевной боли. Я закусила губу, резко качнула головой. – Не знаю я, чего хочу. Бабушка, почему… Почему все так…

Я все же разрыдалась, не сдержавшись. Слезы текли по щекам, я не вытирала их. Бессмысленно. Все это бессмысленно. В детстве я фантазировала, что мои мама с папой просто потерялись где-то, может, пропали без вести, но обязательно найдутся, чуть позже, я смогу их обнять, поцелую, мы все вместе будем жить счастливо. Не получится. Теперь точно не получится.

Бабушка ласково обняла меня, прижала к себе.

- Поплачь, милая. Нужно выплакать свои чувства. Ты слишком закрыта, а эмоции нужно показывать, хотя бы так.

27. Глава 27

О птица ночи! Жалобу свою
Ты изливаешь в полночь скорбным стоном

Не оттого ль, что в северном краю
Родится холод — смерть росткам зеленым?

Не оттого ль, что, облетев, листва
Тебя лишит укромного навеса?
Иль зимних бурь страшишься ты, сова,
Ночной тоски безжизненного леса?

Твой стон летит в неслышащую тьму.
Всегда одна, зловеща и угрюма,
Ты не вверяешь в мире никому
Своих тревог, своей бессонной думы.

Пой, плакальщица ночи! Для меня
Твой грустный голос — тайная утеха.
В полночной тьме без звука и огня
Твои стенанья продолжает эхо.

Роберт Бернс. «Сова»

                - И что теперь? – успокоившись, я отодвинулась от бабушки. – Ты, я, дед, эта гостинца… Когда, кстати, ты успела ее организовать?

         - Во время одной из ссор с твоим дедом, до всей этой истории. Тебя, родная, еще в проекте не было, а Ольгера заканчивала учебу в университете одного из магических миров. Я сама не ожидала, что здесь из небольшого домика, построенного, чтобы спрятаться от всего мира, вырастет гостиница, да еще и впитает часть моей божественной силы. Когда же это случилось, я решила оставить все, как есть, изредка наведывалась сюда под чужими личинами, проверяла, чем заняты новые и старые работники.

         - А теперь?

         - Что «теперь»?

         - Теперь что? Дальше? Меня вытащили сюда с Земли, я тут то ли работаю, то ли глупостями занимаюсь, еще и женихи вокруг увиваются.

         Бабушка мягко улыбнулась, погладила меня по взъерошенным после эмоционального выплеска волосам.

         - Я не вижу, чтобы ты горела желанием выйти замуж. Видимо, ни один жених не по сердцу.

         Я досадливо дернула плечом:

         - Они все с удовольствием станут твоими родственниками, а не моими мужьями.

         - Все ли, милая? – и лукавая улыбка на губах.

         - Ты о чем? – недоуменно моргнула я. – Хотя вернее будет сказать: о ком? Ни один из них не выказывает никаких чувств, кроме чванливости, самодовольства и снобизма. Кстати, принц троллей, просящий моей руки, будет добиваться встречи с тобой и дедом. Я сказала, что в моем мире невесты слова не имеют, и все решают старшие родственники.

         - Как полезно иногда знать традиции разных народов, пусть и земных, - беззлобно поддела меня бабушка.