Опустившись в воду, Рута в первый момент испуганно пискнула, оглядываясь. Но спустя минуту чуть расслабилась. Я попросила ее немного откинуться назад и опереться головой о край чана.

– Сначала помоем волосы. Закрой глазки, Рута. Чтобы вода не залилась, – велела я, а сама шепотом спросила у служанки: – Ты сделала легкое мыло, чтобы не щипало?

– Да, госпожа.

Я аккуратно намылила голову Руты и смыла водой, которую поливала мне на руки Инга из кувшина. Потом еще раз. Волосы девочки были короткими, по плечи, но очень густыми. Малышка молчала, терпела, поджав губы, и пыхтела.

– Тебе больно? – спросила я.

– Нет, – ответила Рута и снова быстро закрыла рот, видимо, опасаясь, что туда зальется вода.

– Ты умница, Рута, и очень смелая, – похвалила я внучку, вытирая ее волосы полотенцем.

После я вымыла девочку всю, затем завернула в тканую простыню и посадила к камину греться. В это время Инга принесла сладкие пирожки с яблоками и молоко. Я поставила поднос на колени девочке, и она жадно начала есть выпечку, запивая.

– Не торопись, Рута, я же не отбираю, – сказала я. – Ты помылась и потому заслужила вкусный десерт.

– Я могу еще раз помыться, Вея, если ты дашь мне еще что-нибудь поесть.

– Э-э-э, – улыбнулась я, понимая, что ребенок явно наголодался за свою недолгую жизнь. – Вечером будет ужин. А сейчас мы посмотрим и расчешем твои волосы.

– Зачем?

– Ты же хочешь быть красивой?

– Такой, как ты? – спросила она, заталкивая очередной маленький пирожок в рот.

Милое личико Руты раскраснелось от купания, а глаза заблестели от радости. Видимо, оттого что она ела сейчас сладкие пирожки, а еще впереди был ужин.

– Ну да. Станешь красивой, пригожей.

– Я буду твоей рабыней, Вея?

– Почему рабыней? – опешила я. – Если хочешь, ты можешь стать мне приемной дочкой или сестрой. Отцу ведь ты все равно не нужна. Думаю, он возражать не будет.

Я подумала о том, что в этом мире у нас с Рутой всего тринадцать лет разницы, потому она вполне могла быть мне младшей сестренкой.

– Я хочу быть сестрой, – завивала девочка и, уже допив молоко из чашки, быстро сказала: – Давай теперь волосы, Вея. Я хочу стать красивой.

И вдруг она улыбнулась. Впервые за три часа знакомства. Улыбка Руты была очень милой и открытой, а в ее золотых глазах светилось что-то похожее на радость. Я поняла, что Рута перестала относиться ко мне настороженно, видимо, поверила, что я желаю ей добра. Бедный ребенок, как она жила раньше? Если простая еда и мытье вызвали у нее столько радости.

На удивление, вшей и живности в волосах малышки не оказалось, чему я была несказанно рада.

После ужина Инга нашла где-то на чердаке старую детскую одежду и принесла ее. Мы нарядили Руту в простое серое платьице, самое чистое из того, что было. Остальную детскую одежду, найденную в сундуке, я велела горничной отнести к прачкам, чтобы они все выстирали.

Уже поздно вечером, после сытного ужина и небольшой сказки, которую я рассказала своей новой сестричке на ночь, Рута тихо, как мышка, лежала в своей чистой постели.

Я потушила свечи, оставив только одну зажженную на прикроватной тумбе. Легла на свою кровать.

Мне хотелось знать, о чем в эту минуту думает Рута. Я весь день отмечала, что малышка очень походила нравом на мою младшую внучку из прежнего мира. Такая же непосредственная, добрая и подвижная. Только у Руты еще был бойцовский характер и сильный дух. Ведь пережить то, что пережила эта девчушка, и не сломаться морально, было очень трудно.

– О чем ты думаешь, воробушек? – спросила я ее.

– Что здесь так красиво и тепло, – ответила она.