Даже думать долго не пришлось, как сразу эту морду узнал. Ведь это он с Варей тогда…

— Стоять! — рычу в спину мужику в костюме Деда Мороза. — Куда собрался, идиот?! — мужик после моих слова резко останавливается, но не разворачивается, а лишь спускает рюкзак с плеча.

Замедляю шаг, понимая, что он точно никуда не убежит.

— Как тебя там? Рома, кажется? — свожу брови, вспоминая имя негодяя. — Роман Андреев, — добавляю, заставляя мужика обернуться.

— А ты, я посмотрю, все обо мне знаешь, — нагло произносит, сверля меня взглядом.

Бесстрашный, хочу заметить.

От наглости, что исходит от этого нелюдя, меня всего передергивает. Чувствую, как теряю контроль на собой. Как все тело чесаться начинает от злости.

— Знаю, — признаюсь, сокращая расстояние между нами. — А самое главное, я знаю о том, что ты несколько лет назад воспользовался состоянием Варвары и прыгнул к ней в постель, — подхожу вплотную.

Невыносимо наглая ухмылка Андреева срабатывает щелчком. Его молчание добавляет жару, и я сдаюсь. Притягиваю Рому к себе, схватив его обеими руками за шубу, которая еще недавно на мне красовалась.

— Ты мне еще посмейся здесь, — рычу сквозь зубы.

— Оу, оу, выдыхай, — продолжает спокойно, по маленькой капельке выводить меня из себя. — Не забывай, где мы, — кивает в сторону одной из дверей.

Обернувшись, осознаю, что меня сейчас ничего не остановит. Ни детсадовские стены, ни окружение в виде бегающей детворы.

— Ты думаешь, это проблема? — пронзаю яростным взглядом. — Видимо, я о тебе знаю многое, но ты обо мне — ничего, — приподняв брови, разрешаю себе ухмыльнуться в ответ.

Выражение лица Ромы резко меняется. Его улыбка, которой он пытался меня вывести из себя, исчезает без следа. А я не теряю хватку, расслабляю руки, освобождая Андреева. Толкаю его к стене и, зажав одной рукой, не могу успокоиться.

Меня трясет. Не могу унять свой пыл. Пытаюсь глубоко дышать, но морда этого козла подначивает к агрессии.

— Ты чего так паришься? — заговаривает. — Когда это было? Все равно вы же вместе, — словами будто лезвием сердце на две части разрезает.

— Да я тебя! — собираю всю силу в кулак и, сжав его, замахиваюсь на Рому.

— И-и-и-и, — тянет детский голос, и я на его звук оборачиваюсь. — Ты что творишь? — подруга моей Златы прикрывает рот ладонью. — Мама, дяди дерутся!

Арсений

— Беги, — тихо рычу сквозь зубы. — У тебя есть пятнадцать секунд, чтоб с глаз моих исчезнуть, — отпускаю руку, расслабляя кулак.

Смотрю на малышку, что от испуга рот прикрыть не может. Становится не по себе. Чувство вины нарастает, и внутри будто поедать что-то начинает.

Думал, что мне ничего не помешает, но маленькая новогодняя снежинка остановила меня в секунду. Утихомирила лишь своим появлением, указав на мою слабость.

С возрастом я меняюсь. Даже сам замечаю. Видно, инстинкты и гордость теряются в приоритетах.

Делаю шаг назад, отпуская Рому, но решаю в его сторону не смотреть. Взгляда не свожу с девчонки, что замерла, не дыша.

Слышу, как шаги становятся все тише, а Андреев — все дальше. Делаю глубокий вдох и выбрасываю из головы мысль показать Андрееву всю свою важность и крутость.

— Малышка, ты чего? — подбегаю к девочке, как только Рома исчезает. Присаживаюсь на корточки и пытаюсь успокоить ее. — Напугалась? — беру снежинку за руку, но малышка выдергивает ее из моей хватки.

Боится. Не узнала?

— Дядя, ты и тот дядя… — пытается что-то сказать, но не может собраться. — Вы что, дрались? — выдыхает с неким удивлением. — И… — делает шаг назад.

— А где твоя мама? Ты ее звала вроде. Потеряла? — оборачиваюсь в поисках женщины, но кроме нас двоих в коридоре больше никого.