Я встала и уже сделала пару шагов, но не удержалась, обернулась и спросила.

– А почему вы вообще пошли на каток? Если кататься не умеете.

***

Он смотрел на нее и никак не мог сосредоточиться на вопросе. Мысли постоянно сбивались, путались и уходили далеко в прошлое. Сначала он подумал, что ошибся. Потом не мог поверить и со всех ног бросился вперед, чтобы не упустить ее из виду.

И все-таки он ошибся. Эта девушка была молода, красива, но совсем не походила на ту, что он встретил много лет назад. Он вглядывался в черты ее лица и не мог понять, отчего его так тянет к ней. Глаза говорили о том, что это вовсе не Лаура, но сердце бешено стучало, не желая останавливаться. Также, как и тогда.

– Что, простите? – опомнился он. – Ах, да. Решил вспомнить молодость. А тут, вот, незадача.

– Впредь будьте осторожнее, – она откинула прядь волос со лба и скрылась в толпе.

***

– Ты где была? – Тара поймала меня за рукав около скульптуры заледеневшего фонтана. – Я нашла тебе цель.

– Давай, показывай быстрее, я уже замерзла.

Подруга потащила меня через толпу, бесцеремонно расталкивая людей локтями.

– Вон, идет к экипажу, – ткнула она пальцем в широкую спину мужчины.

– Только не он, – простонала я, увидев в руках мужчины коньки с длинными, свисающими до земли, шнурками.

– Ну, ты, мать, зажралась, – Тара скосила на меня недовольный взгляд. – Ты только посмотри: пальтишко новое, из тех, которые тонкие, но теплые, на ногах ботинки от самого Лорка, я в витрине видела. А в кармане часы, которые стоят столько, что тебе и не снилось. Вот эти часы ты и должна будешь достать. Причем не из кармана, а из его дома.

Я уставилась на подругу, такой наглости от нее я не ожидала.

– Условие было, что я достану вещь, которую ты скажешь. А том, как и где я это буду делать, условий не было.

– Теперь есть. Мне уж очень хочется узнать, что это за хлыщ такой. Несуразный какой-то, одет богато, а ведет себя как простак. Я у него, когда время спросила, думала, пошлет, как остальные, а этот нет, достал часы, посмотрел. Да еще сказал, что в такой мороз в тонкой куртке можно схватить какую-то инфлюенцу.

– Это еще что такое?

– Да аргус его знает, может зверь какой? У нас же тараканов и клопов полно, может и инфлюенцы завелись. Ты не отвлекайся, видишь, уезжает. Прыгаем на задок экипажа, с ним и доедем.

Мы бросились вслед, успев в последний момент уцепиться за выступающие полозья экипажа. Ехали долго, лошади неслись быстро, взрыхляя копытами снег, поднимая в воздух морозную пыль, которая въедалась в кожу, заставляя нас ежиться от холода.

– Гонщик, что ли? – стуча зубами, прошептала Тара, – у нас только пожарные, врачи, да полицейские кони могут такую скорость развивать на снегу.

– Угу, – больше я не могла произнести ни слова. Руки заледенели и, казалось, примерзли к железным прутьям экипажа.

Лошади стали тормозить, мы спрыгнули и спрятались за ближайший угол здания. Мужчина вышел из экипажа, кинул монету кучеру и, насвистывая, прошел к парадной с резной дверью.

– Смотри, какой дом. Точно уважаемый человек. Окажешься внутри, глазами не хлопай, если прихватишь что вместе с часами, будет твое, в уговор это не входило.

Дверь за мужчиной захлопнулась, и в окнах дома тут же зажегся свет.

– Теперь ждем, когда свет погаснет, – проговорила Тара, подпрыгивая и потирая замерзшие руки. – Пальцы так чешутся от мороза, точно какая-то инфлюенца завелась.

У меня же полностью отмерзли ноги, сапоги, которые я смогла себе добыть к зиме, давно просились на свалку, подошва отваливалась и от холода совсем не спасала. Наконец, в доме стало темно.