- В записке было написано, что она пошла именно к вам? – со строгой придирчивостью оглядывая меня, уточнил Гаврилов – Мирошин.

Конечно, нет. Никто не мог предвидеть такого поворота. В голове, как шарики в «Спортлото», хаотично запрыгали мысли. И я едва не схватилась за голову в поисках спасительной. А поскольку врать – это вообще не мое, я снова включила переговорщика.

- Вряд ли. Но девочка пошла ко мне, потому что мы знакомы. Я же не могла ее оставить замерзать под елкой?! Честное слово, я не понимаю, из-за чего весь сыр –бор.

- Одевайтесь. В отделении разберемся, чего вы не понимаете, - подтянулся «коридорный».

- Даже если все так, как вы говорите, мы не имеем права оставить вас дома. Звонок зафиксирован, - вроде по-человечески ответил тот, что стоял рядом со мной. Тем более, уже сообщили ее отцу, и он приедет туда.

Мне чуть не поплохело. Конец котенку.

12. Глава 12

Тут меня едва холодный пот не прошиб. А во что я оденусь? Осеннее пальто я сдала в химчистку, а мой пуховик у Ларчика, где я переодевалась. И, кроме шубки Снегурочки, у меня ничего нет. Я представила, как меня запрут в обезьяннике, и все дежурные будут ходит и ржать: «Расскажи Снегурочка, где была? Расскажи-ка милая, кого обнесла?»

Мелькнула чумовая идея – сбежать. Но тут же растворилась, как именно чумовая. Оказывать сопротивление представителям власти - это дополнительная статья.

А еще Аришка! Бедный ребенок!

- Подождите, я Аришкины вещи упакую, - дрожащим голосом попросила я и начала искать подходящий пакет, чтоб втиснуть в него коробку. Мне до ужаса было жалко девчушку, которая не очень –то поверила в розыгрыш с переодеванием. Она следила напряженным взглядом за каждым моим движением.

- Все хорошо, солнышко! – пытаясь быть убедительной, улыбнулась я. И тут же чуть не разревелась. Аришка взяла из своей коробки два сердечка и протянула их полицейским.

Я замерла от переполнившего меня чувства восторга и благодарности. Малышка пыталась задобрить стражей порядка!

Двое из ларца смущенно переглянулись. Поняли, что похищением тут и не пахнет.
- Понимаешь, если бы отцу не сообщили, можно было бы замять, - почесав репу, начал оправдываться Гаврилов - Мирошин. - Ну ты не расстраивайся! Малышку отвела домой и все равно б одна осталась. А тут приключение. У нас тоже елка есть. Главное теперь, чтоб папаша заяву не накатал, - начал оправдываться и успокаивать меня первый. Или второй. От стресса и наворачивающихся слез у меня будто пелена стояла перед глазами. Или, как говорят, давление, подскочило, что я не могла взять себя в руки. Да и как тут взять себя в руки, если я только представила убийственный взгляд Ледяного, так чуть дурно не стало. Он же не дурак? Разберется же? Ведь от насильника спас меня?! Или это была разовая акция? Божечки! Сердце трепыхалось пойманным воробышком, я переводила перепуганный взгляд с одного стража на другого, сминая пакет в руках. Даже забыла, что хотела с ним сделать.

- Ну, ты, это, собирайся! – поторопил меня извиняющимся тоном Гаврилов- Мирошин. – А то еще наряд пришлют, подумают, что тут террористы.

Я наконец отмерла. И, нацепив вымученную улыбку, вернулась к Аришке.

- Мы сюда сложим твои игрушки. И давай другим дяденькам полицейским оставшиеся раздадим? И вы помогайте! – неожиданно расхрабрилась я.

Аришка кивнула, и мы все вместе принялись снимать оставшиеся фигурки с елки. И я делала это с особым, каким-то злобным удовольствием. Пусть Альберт застанет голую елку! А мои игрушки хоть, может, кому –то доставят радость.