Как только дверь за Настенькой закрывается, во мне просыпается хладнокровный мент.

— Ну, — складываю руки на груди, глядя на Мишу сверху вниз, — вещай. Только очень советую сказать сразу правду. У меня в башке встроенный детектор. Нам всем при поступлении на службу вживляют. Слышал?

Миша отчего-то дёргается. Смешной…

Вкратце льёт мне в уши «чудесную» историю про нападение на пьяного него при выходе из такси. И все деньги забрали, а мобильник оставили.

— Как так? — интересуюсь у парня.

— Не нашли, наверное. Я не помню. Говорю же, пьяный был сильно, — повторяет уже раз в пятый.

— Ну ясно, ясно… — ухмыляюсь, а его передёргивает. — Из города не уезжать. Никому о случившемся не распространяться. Лучше ещё и из дома не выходить, а то вдруг сосулька на голову упадёт. А мне потом вместо грабежа убийство разгребай.

— Почему убийство? — глаза у Миши становятся огромными.

— Так надо ж будет выяснять, сама сосулька тебе на башку упала или скинул кто. Может, грабители на новый уровень перешли и решили начать с тебя?

— Не смешно, — фыркает он.

— Да я вроде и не смеюсь, — пожимаю плечами. — Ты, кстати, в больничку-то заезжал? Что там с твоим бешенством?

— Да пошёл ты! — цедит сквозь зубы. — Настю мою пальцем тронешь, я тебя…

— Я, пожалуй, действительно пойду. Позже с опергруппой вернусь. Будем разбираться, что тут произошло.

— А «позже» — это когда? — спрашивает Миша.

— Позже — это позже. Или ты думаешь, у меня дел перед Новым годом мало?

Сваливаю из квартиры. Спускаюсь к машине. Снегурка сидит на пассажирском сиденье, растирает замёрзшие пальчики и нервно кусает губы.

Сажусь за руль. Включаю ей обогрев.

— Всё хорошо будет, Насть.

— Обещаешь? — смотрит на меня своими наивными, красивыми глазами.

— Обещаю, — улыбаюсь ей. — Поехали?