Наконец, в сторону машины что-то приближается. Слышу тяжелые глухие шаги, вибрации от которых будто скользят по моей душе, оставляя микроцарапины. Мне еще страшнее…

Я не знаю, Рома ли это… Потому что очертания приближающегося человека кажутся настолько огромными и широкими, будто это грозный великан. Сглатываю, приготовившись увидеть того, кто идет мне навстречу. Хотя мое сердце ни черта не готово – оно хаотично бьется, то ускоряясь, то замедляясь… Будто от страха оно забыло, как правильно функционировать.

Наконец, я вижу недовольное лицо Ромы. Он сгорблен, с трудом передвигает ноги, потому что на его спине лежит что-то огромное… Сначала принимаю это за большой стокилограммовый мешок, но уже через секунду понимаю, что этот мешок – тоже человек… Он неподвижен, лежит тяжелым грузом на Роминой шее, и я начинаю сомневаться, жив ли он…

У меня начинается истерика… Аритмия моего сердца сменяется сердцебиением в едином ритме – в очень, чтоб его, быстром ритме. Такими темпами оно за пару часов израсходует весь свой жизненный ресурс.

Рома приподнимает руку в воздухе, которая на секунду повисает на уровне моих глаз. Я настолько перепугана, что у меня уже случаются галлюцинации. Потому что машинально поднимаю руки вверх и отчетливо вижу пистолет в Роминых руках.

Он нажимает, я крепко закрываю глаза, приготовившись к самому страшному – к выстрелу… Приготовившись к смертельному ранению…

Но я все еще жива. Открываю глаза… Это был всего лишь пульт от машины, и Рома нажал на кнопку открытия багажника. Оборачиваю голову, чтобы посмотреть, что происходит сзади. Вижу только крышку багажника.

Но по громкому глухому звуку, говорящему о чьем-то падении, понимаю, что Рома бросил в багажник человека, которого в бессознательном состоянии тащил на своей шее.

Уши закладывает, в ушах ужасно звенит… Буквально вырываю из уха слуховой аппарат, чтобы не слышать грохота своего пульса, звук которого усиливается во много раз из-за прибора, без которого я не представляю своего существования уже очень много лет.

Наступает успокаивающая и пугающая одновременно тишина. Чувствую себя настолько беспомощной от того, что не понимаю, что творится вокруг…

Господи, как же мне страшно! Вставляю аппарат обратно, пытаюсь выровнять дыхание и хоть немного успокоиться. Прислушиваюсь… Ничего не слышно.

Оборачиваюсь по сторонам, замечая далекий огонек, который медленно угасает. Чувствую себя таким же огоньком. Потому что мне кажется, что моя никчемная жизнь точно так же гаснет, меркнет… И я не знаю, что мне сделать, чтобы разжечь некогда постоянно горящую зажигалочку Микки.

Я ведь раньше была совсем другой… Я могла дать отпор любому, я не боялась. А теперь…

Я изменилась в один миг, когда впервые взяла на руки свою крохотную доченьку. Я почувствовала на себе ответственность за нее. Зажигалочка Микки спряталась где-то глубоко, выпустив наружу Микки, вынужденно ставшей амебой без права голоса.

Я устала… Мои силы на исходе. Как бы я не старалась ради своей дочери, ради бабули, все мои старания канут в небытие.

И Рома одним махом высосал весь остаток моих сил…

Он тоже изменился за эти годы. Он стал еще хуже. Я не позволю ему претворить в жизнь свою давнишнюю угрозу и забрать мою дочь. Тогда мне случайно удалось убедить его, что это не его ребенок… Но теперь я снова боюсь.

Чувствую запах сигаретного дыма. Я не заметила, когда Рома сел на водительское сиденье.

-Микки? – слышу его голос, ловлю на себе его осторожный взгляд.

-Бандит! Ты стал настоящим бандитом! – неожиданно для себя набрасываюсь на него, дубася кулачками его шею через сиденье.