Мне больше никогда ею не стать.

Сама не знаю, как отношусь в тому, что все, казавшееся прежде важным, в один миг испарилось из моей жизни. Меня – да и всех девушек вокруг – воспитывали в строгости, учили вести дом, быть скромной, послушной и незаметной. Опорой семье и будущему мужу. Мама настояла, чтобы ее дочери получили хорошее домашнее образование, но я единственная успела его завершить. Когда случилось страшное, мне оставалось всего четыре месяца. Отец еще не понял, что дела наши плохи надолго, и я успела доучиться. Даже экзамен сдала, хотя, на мой взгляд, отметки там были сильно ниже, чем я заслуживала. Так и случается, когда вся провинция тебя ненавидит и побаивается. Сестрам же так не повезло. Кэт и Лин пришлось прервать обучение, а Гвенни так и не успела его начать. Стоит ли говорить, что у большинства соседских дочерей не было и этого? И, конечно, никто из нашего городка не уезжал путешествовать или учиться в университете, хотя в столице, я читала, это становилось модным. Даже среди девушек.

Экипаж мерно покачивался, слух улавливал стук копыт. Казалось бы, все это за прошедшие дни стало рутинным, но нет. Сегодня время летело незаметно. Я немного подумала о сестрах, пытаясь представить их будущее, немного смотрела в окно, закрыв глаза, вслушивалась в звуки – и как-то внезапно мы остановились.

Я еще не была готова.

И поблизости, насколько удавалось рассмотреть в окно, не было замка. Даже чего-то похожего на замок.

Пришлось приоткрыть дверь, чтобы заговорить с Гуджолом.

– Почему стоим?

Лес золотили лучи закатного солнца. День и правда пролетел как-то незаметно.

– Приехали, – бросил лорд из тайной службы. – Выходи.

Я подчинилась, хотя решительно ничего не понимала.

И только выбравшись из экипажа, вдохнув позднюю осень и поежившись от прохлады, заметила, что в лес уходит тропа. Довольно широкая, ровная и аккуратная, лишь слегка присыпанная иглицей и бурыми листьями.

Нанятый извозчик поставил у моих ног сумку.

– Дальше сама, – пояснил Гуджол. – Не бойся, здесь недалеко.

Недоверчивый взгляд не помог. Похоже, сопровождающий не шутил.

– Не боитесь, что сбегу? – не удержалась от небольшой дерзости.

– Я ведь говорил тебе, что кругом на много миль ничего нет, – напомнил тот, кто меня в это все втянул. – Не бойся, Гиацинта. Для тебя нет опасности.

– Хочется верить, – буркнула я без малейшего оттенка благодарности.

Лишь сейчас обнаружила, что внутри свернутого трубочкой договора лежал ключ.

– Удачи! – бросил мне Гуджол и так и не посчитал нужным спешиться.

Убедиться, что я дошла и со мной ничего не случилось, они тоже не сочли нужным. Уехали еще до того, как я сделала первые шаги.

Тропа, слава всем силам, казалась безопасной.

Но серьезно? Что это, как не еще один нелепый сон?

Я даже ущипнула себя, чтобы проверить.

Не сон.

Сумка непривычной тяжестью оттягивала руку. Вспомнишь тут, что больше не леди, а наемный сотрудник. Не желая доставлять себе дополнительные неудобства, я зашагала по тропе туда, куда, собственно, меня и послали.

Довольно скоро впереди правда вырос замок. Он прятался за холмом, поэтому не был виден с дороги.

Красивый. Да темный, но в красновато-золотых закатных лучах он вовсе не производил мрачного впечатления. Башни, террасы, массивные стены и окна с витражами. Пожалуй, я ничего в своей жизни красивее не видела.

Тропа изогнулась и подвела меня к воротам.

Тем самым, из кошмарного сна.

Кованые ворота с кованым же плющом.

Если присмотреться, под ним можно было различить символы со стершейся от времени темно-золотой краской.