Иван и я с удивлением увидели, как староста вытаскивает снайперскую винтовку с оптическим прицелом. Оружие старое, увы, но в марках не силен, но явно не русское.

– Это что? – удивился Иван, наблюдая, как староста уверенно заряжает винтовку.

– Прадед трофей с войны притащил, он у меня снайпером воевал, множество дуэлей у фрицев выиграл. Эту снайперку в затяжной дуэли взял, рассказывал, что неделю с асом немецким друг на друга охотились. Так что по праву этот Маузер прадеда у меня.

– А разрешение… – начал участковый, но оборвал себя на полуслове под насмешливым взглядом Семена и махнул рукой.

– Ты иди, а я тебя прикрою, мало ли что. Оптика не слишком хорошая, но тут расстояние не велико, а из обычного карабина я белке в глаз могу попасть, не робей! – хлопнул Семен по плечу Ивана и кивнул в сторону палаток, но потом все же уточнил: – Смотритель-то велел разузнать кто такие и для чего пришли? Правильно?

– Да, – кивнул Иван и спрыгнул с саней, провалившись в снег по пояс.

– Гм, об этом не подумал, – протянул Семен. – Лыжи не взяли.

– Ничего, дойду, – поморщился Иван. – Одно не нравится, – он вздохнул, – на поводу этого вашего духа иду, а сам его и не видел даже.

– Значит не заслужил, – на полном серьезе, ответил староста, а потом горестно вздохнул: – И мне с ним только говорить доводилось, не показывается на глаза.

– Ладно, пойду, – сделал шаг по направлению к лагерю Иван. – В одном ваш дух прав: странный лагерь.

– Вот-вот, – покивал головой Семен и вскинув винтовку припал к оптическому прицелу. – У нас все просто: пришел с душой – примем, с камнем за пазухой… – староста фразы не закончил, винтовку на колени положил и по прикладу демонстративно похлопал.

Намек Иван прекрасно понял, он не дурак, но пока и сам не разобрался, что и зачем. Шел-то к нам с целью выявить нарушение закона и освободить от угнетения, а на деле не так, как издали да на бумаге, оказалось. Прикинув, что успею смотаться к проруби и с водяным переговорить, пока Иван до пришлых доберется, я соскочил с саней и устремился к цели, не заботясь, что Семен меня увидит. Отвод глаз продолжает действовать, но следы на снегу останутся, и староста их обязательно углядит. Ну, подобное уже случалось. Крестьяне видели удаляющиеся следы волка, кота и медведя, да и в истинном обличие случалось ходить возле их домов, давно, но слухи и легенды ходят. Иногда забавно послушать, кем меня считают. Бывает, соберутся мои подданные и спорят до хрипоты. Кто-то доказывает, что Смотритель – огромный медведь, хозяин леса и всей округи. Пару раз до драк выходило, отстаивали свои взгляды с кулаками и мордобоем. Ладно, прорубь еще льдом не затянуло, леший исправно работу выполняет.

– Кволим, водяной дожидается, – хлопнул веткой леший, когда я снял с себя отвод глаз.

– Что нового? – уточнил я, присаживаясь у края проруби.

Со стороны может показаться, будто лис с ума сошел и решил рыбу половить. Не догадаются, что тут вопросы важные решаются. Впрочем, никого поблизости нет, если не считать Семена, но он нас разглядеть не в состоянии, если только не научится сквозь холмы видеть.

– Контур почти доделали, – выныривая сказал, водяной. – Не нравится мне это! Если правильно все сделают, то в лагерь не сможем подобраться ни из-подо льда, ни с воздуха, короче он окажется неприступным.

– Это если река ко мне во владения не отойдет, – хмыкнул я. – Сила всего края любое колдовство сломает. Это у тебя силенок не хватит!

– Точно не твоя афера? – прищурился водяной.

– Считаешь, что мог договориться и прислать людишек, чтобы они лагерь разбили? – удивленно посмотрел на водяного я. – Даже если на минуту допустить, что как-то смог договориться и нанять данных людей для похода на реку. Перевез их вертолетом, сгрузил какие-то грузы… И все из-за контроля над рекой? Ты себе льстишь! Меня устраивает и береговая линия! Рыбой могу разжиться, искупаться… а последнее совершал лет сто назад в ипостаси косолапого. Да и на хрена мне такой головняк? Честно скажу, расширять владения не собираюсь, достаточно у меня земель и сил.