—Заманиваешь? – сдалась я и все—таки улыбнулась.

—А как же? – кивнул Дава, и вдруг встал неожиданно, и руку ко мне протянул, — Пойдем еще кое—что покажу!

Я послушно встала. Давид обнял меня за плечи, в висок поцеловал и повел на второй этаж дома, куда я еще не успела попасть. Мы оказались в просторной комнате, оформленной в светло—бежевых тонах. Но не сама комната мне понравилась, а рояль в ее центре. А еще комната была разделена стеклянной перегородкой на две неравные части. Я, не веря своим глазам, подошла к стеклу.

—Дава? – голос дрогнул. Я руки на стекло положила и во все глаза рассматривала комнатушку за стеклом.

—Здесь ты сможешь записывать свои песни, — ворковал Дава, обнимая меня со спины. Я откинулась на его грудь, ноги как—то не держали.

Судя по логотипам на оборудовании, студия была оснащена по последнему слову техники. И я поняла, что готова вот—вот разрыдаться. От счастья. Всего за сутки исполнились два моих самых заветных желания. И исполнил их мой самый любимый человек.

—Я люблю тебя, — прохлюпала я, шмыгая носом.

Давид выдохнул, меня крепко сжал так, что кости захрустели, и ладонью с моих щек слезы стер.

—А плакать—то зачем? – видела, как он улыбается, счастливо, радостно, открыто.

В его плечо лбом уткнулась, и за талию обняла. Мы молчали. Ответного признания я не услышала. Но я твердо знала, он любит меня, иначе, зачем все это?

***

Мы с Давидом остались на втором этаже дома. Он устроился на диване, опрокинувшись на мягкие подушки, и попросил меня сыграть ему что—нибудь. Отказать не смогла, да и не хотела. По комнате разлились звуки музыки, и Дава прикрыл глаза. На лице любимого появилась нежная улыбка, и весь его вид указывал на то, что он наслаждается жизнью.

Любуясь его улыбкой, лицом, фигурой, понимала – люблю его. Всегда любила и всегда буду любить. А как его можно не любить? Рядом с ним я чувствую себя желанной и единственной. Он не говорит о своих чувствах, не признается в любви до гроба, но глядя в его глаза, я понимаю – я важна для него. И это прекрасно.

А еще он красив. Красив для меня. Нет, он не герой с обложки, но он мой герой. Мой любимый мужчина. Единственный.

Я сбилась, перестала играть. И Дава открыл глаза, на меня посмотрел. Потянулся, словно хищник, шею размял, и легко поднялся на ноги.

Наблюдая за ним, я вдруг поняла, что именно хотела бы подарить ему ко дню рождения. Тем временем Давид подошел ко мне, по волосам погладил.

—Костик сказал, день рождения в ресторане отмечать будем, — повернулась на стуле, и откинув голову на Давида посмотрела.

—Да, в узком кругу, — кивнул Дава.

—Хочу сбежать от тебя на пару часов, — призналась я. Дава нахмурился, а я поторопилась пояснить, — Платье куплю, не идти же мне в твоей футболке.

—Не хочу тебя отпускать, — вздохнул Давид.

—Давушка, — весело рассмеялась я, — Я парочку бутиков обойду и сразу же сюда приеду. Ленку с собой возьму. И потом, мне хотя бы самые необходимые вещи нужны. Я ведь не могу без белья щеголять.

—Почему не можешь? – все еще вздыхал Дава. Я укоризненно взглянуло на него. Он вновь вздохнул.

—Ладно, — согласился, наконец, — Сам отвезу. Два часа, идет?

—Давушка, — поднялась на ноги и за шею его обняла, он склонился, чтобы мне удобнее его обнимать было, — Могу не уложиться. Но я буду звонить каждые полчаса. Честно.

И ресницами пару раз взмахнула, кокетливо так. Давид лбом к моему лбу прижался. Вздохнул.

—Ладно, — на выдохе произнес Дава.

Крепче обняла его на миг, и отпустила. Помчалась в ванную. Давид шел следом, вздыхая и размышляя вслух на тему женского кокетства, умения вертеть мужиками и страсти к шопингу.