Киран лежит так близко ко мне, что моё дыхание опаляет его губы, а я чувствую всем своим телом его близость. Все клеточки моего тела, расслабившиеся за это время, тут же снова напрягаются.

То, как он смотрит на меня своими сапфировыми глазами, заставляет меня окончательно избавиться от дремоты.

Я моргаю и Киран исчезает, будто то была игра моего воспалённого сознания. В раскрытое окно продолжает лить дождь, окропляя влагой деревянную раму.

Протягивая руку вперёд, касаюсь ладонью простыни, проводя по ней тыльной стороной.

Она тёплая и пахнет грозой, хвоей и бушующим океаном в прохладную июньскую ночь. Я вдыхаю этот запах и закрываю глаза.

Раньше я мечтала о том, чтобы он мне приснился, а теперь я могу видеть его вживую каждый день. И я хочу только одного: чтобы всё это не оказалось моим сном, который в одночасье обратится в кошмар…

11. Глава 10. Бал

Дождь утихает только под утро, поэтому до самого рассвета я наслаждаюсь тем, что отсыпаюсь за прошедшие сутки.

Мы отправляемся в путь стоит пропеть первым петухам. Изумрудный лес встречает нас мокрой хвоей и стелющимся по земле туманом, что скрывает копыта коней.

С того самого разговора в комнате Киран больше не говорит мне ни слова. Просто молча направляет коня, своей рукой обхватывая мою талию, а я особо не сопротивляюсь, так как ещё не до конца проснулась после беспокойного сна. Прохлада касается кончика моего носа и щёк, а из рта вырываются клубки пара. Но, я ощущаю в теле тепло, так как до отъезда Джонатан принёс мне горячий завтрак и чай.

Когда мы вновь оказываемся в лесу, мчась по широкой лесной дороге, я смахиваю остатки сна. Из-за того, что мы потеряли почти сутки в На’лике, Киран предупреждает, что теперь будем ехать весь день и сделаем привал только на ночь.

Это его первые слова, сказанные в моём присутствии за весь день. Неужели я его так сильно задела?

Киран со мной холоден, а вот жар, идущий от его тела, согревает меня от порывов ветра, пытающихся сбросить меня из седла. От этого холода не спасает даже плащ, и я надеюсь только на то, чтобы вновь не начался дождь.

Мы останавливаемся на ночлег, и я тут же проваливаюсь в сон. Когда же я пробуждаюсь по утру, герцог и его оруженосец уже почти полностью готовы к продолжению нашей поездки. Ни говоря ни слова, я вновь позволяю усадить себя в седло и продолжить поездку, хотя у меня буквально болит всё тело.

Когда впереди показываются острые шпили города, я уже несколько раз успеваю мысленно досчитать до ста и обратно, пытаясь отвлечь себя от того, что мои мышцы уже не выдерживают такой нагрузки, а бёдра и вовсе… даже думать о них не хочу.

Киран накидывает мне на голову капюшон, который я сбросила, и ни слова не говорит о том, что я давно перешла черту в своей наглости, ведь уже практически полностью лежу на его груди, не в силах держать спину прямо.

Как Джон и Киран за такую долгую поездку не устали — для меня загадка. Возможно, они просто натренированы гораздо лучше, чем я.

Прелесть и шарм Лаидана давно перестал влиять на меня, ведь за три года в Братстве я исследовала столицу вдоль и поперёк. Но всё же когда мы, пройдя охранную стену, которой обнесен город, заезжаем внутрь, я позволяю себе насладиться видами Лаидана в пасмурный день.

В прошлый раз, когда Рейнольд привёз меня сюда, я в первую очередь обратила своё внимание на храм Пяти. Сейчас же мой взгляд скользит ко дворцу, хмурым и острым ансамблем прорезающему серые тучи.

Будучи членом Братства, я никогда не была во дворце, но знаю многое о его обитателях. На высоких шпилях чёрного замка реют кроваво-красные флаги, потрёпанные годами и беспощадным ветром. На парапетах и крыше кроме них нет ни единого цветного пятна, из-за чего весь огромный замок Императора Ладоргана, тенью нависающий над столицей, выглядит словно склеп.