– Погоди-ка… – прищурился Быков, – это та чёрненькая, с которой ты трахался у Илона Маска на вечернике тогда?

– Да, та самая…

Быков рассмеялся.

– Это чего тебя так сильно присунуть в шоколадку попёрло?

– Ну… Понравились друг другу…

– Она ж фемка! Она тебя сожрёт, братан!

– Ну, как видишь, всё не так однозначно.

– Ты ж сам говорил, что не дай Бог у тебя дома баба будет права качать, сразу её сильную и независимую выставишь из дома. А с ней что? Не уж то влюбился?

– Она оказалась вполне милой.

– Слушай, расскажи-ка подробнее. Как ты с ней замутил?

– Ну… – Развозжаев улыбнулся, – она сама позвонила на следующий день. Мы с ней сходили в кино, потом в боулинг. Потом снова потрахались. Прямо в парке, в кустах! – рассмеялся.

– Во дела… – прокомментировал хихикающий Быков.

– Кстати, прикинь! У неё на русских парней фетиш, оказывается! Особенно на хоккеистов. Говорит, что мы в отличие от американцев не легкомысленные, всегда делаем, что обещаем. Короче говоря, мы с ней теперь встречаемся.

Быков кивнул.

– Хм… И что она про мой развод сказала?

Развозжаев вздохнул.

– Не так уж и трудно догадаться, если она феминистка…

– И ты с ней согласен?

– Я согласен с тем, что Оксанка с тобой поступила несправедливо.

– У меня такое чувство, что ты сейчас хочешь добавить какое-то «но».

Петя вздохнул.

– Слушай, я, конечно, понимаю, что ты невиновен, но.. – Развозжаев развёл руками, – сам понимаешь. В Америке сегодня тебя слушать никто не станет. Времена, когда эта страна была консервативной, давно прошли. Сегодня тут правят женщины, и слушать нас с тобой, тем более с учётом ситуации в мире… Мы тут чужие, чувак. С некоторыми вещами нужно мириться. Сделай, как она просит, и спокойно возвращайся домой, в Россию. Иначе… – помотал головой, – иначе тюрьма.

– Так обречённо говоришь… – кисло отвечал Саша.

– Ну а как ещё быть то?

– Как Джонни Депп! У него же получилось!

– Джонни Депп не русский, а Эмбер Хёрд не украинка. В контексте войны это особенно значимо. Будешь бороться за свои права, тебя в ответ порвут как тузик грелку, а потрохами будут украинских свиней кормить по заветам Гая Ричи. Я сейчас вообще никаких шансов не вижу, чтобы здесь и сейчас ты выиграл против неё суд.

– Ты бы так на хоккейных матчах говорил, мы бы ни одного не выиграли… – рассмеялся Быков.

– Суд – это не хоккейный матч. От его решения любая жизнь и судьба зависят в любой стране мира, где эта самая судебная власть есть. Где-то и в тот или иной период времени для кого-то он честный и справедливый. Но это большая редкость, когда кому-то везёт добиться правосудия. В большинстве же случаев суды выглядит так. Собираются, значит, тупая курица в чёрной мантии и двенадцать вонючих козлов, с которыми ты бы в одном поле срать никогда не сел. И вот именно они – эти мрази и ублюдки, заслуживающие лишь харчка в рожу, сейчас будут решать, сядешь ли ты на электрический стул или нет. Если полиция работала плохо, у адвоката лишняя хромосома, а курица с козлами ангажированы и предвзяты, будь уверен, что задница твоя от разряда поджарится как миленькая. Если наверху порешали как судить, то уже ничто не поможет. И в твоём случае будет именно так, вот увидишь. Можешь не сомневаться.

– Ну я всё-таки постараюсь. Русские не сдаются.

– Когда вероятность проигрыша очевидная, братан – лучше сдаться и сберечь себя для будущих свершений, а не биться как баран о новые ворота.

Быков рассмеялся.

– Каких свершений, Петя? Ты прикалываешься? Если сдамся, то в НХЛ играть уже не буду!

– Если проиграешь или попытаешься игнорировать – играть в хоккей будешь с сокамерниками в тюрьме. И то, если там Плойка есть. Если нет – то в своих фантазиях в лучшем случае. А в России КХЛ развивается. Да, не настолько распиарена как НХЛ, но всему своё время. Ты подумай.