– А почему «Строу»?

– Сэнди Шоу. Софи Строу. Благозвучно.

– А если Софи Симпсон?

– Громоздко.

– Тогда Смит.

– А что плохого в «Строу»?

– А что хорошего?

– Я женат и счастлив.

– Это я уже слышала.

– Но если даже мне, счастливому в браке человеку, при звуках такого имени хочется покувыркаться на соломе[1], могу себе представить, что испытывают мужчины, не знающие супружеского блаженства.

Софи Строу наморщила нос:

– Стремно как-то.

– Не хочу тебя огорчать, солнышко, но в нашем бизнесе многое стремно.

На другой день Брайан отправил Софи Строу пробоваться на роль молодой домохозяйки в рекламе мыла. Его подопечная по-прежнему считала, что он хочет сломить ее дух. Накануне вечером, включив проигрыватель Марджори, она стала гонять полученные от Брайана пластинки с упражнениями по технике речи, чтобы проговаривать слова и фразы вслед за Джин Меткалф, но на кастинге ей даже не дали раскрыть рта. В зале рядом с режиссером сидел представитель мыловаренной компании; он улыбнулся и помотал головой.

– Извините, Софи, – сказал режиссер. – В другой раз.

– Можно спросить почему?

Мыловар что-то шепнул на ухо режиссеру, тот пожал плечами:

– Говорят, вы не отвечаете образу домохозяйки. Слишком миловидная внешность, неподходящие формы.

– Чем плохи мои формы?

Мыловар посмеялся.

– Ничем, – ответил он. – Потому они нам и не подходят. Мы ищем более домашний типаж.

Ей вспомнился мэр Блэкпула: «детки да булочки, детки да булочки».

– Может, я вышла замуж совсем недавно, – сказала она и опять стала сама себе противна. Надо было не заискивать, а взбунтоваться, опрокинуть стол, плюнуть в эти физиономии.

– Мы делаем рекламу мыла, дорогуша. У нас нет времени рассказывать, сколько лет наша героиня состоит в законном браке, где познакомилась с мужем и как умудряется сохранять фигуру.

– В любом случае спасибо, что пришли, – сказал режиссер. – Я вас буду иметь в виду, когда получу заказ на что-нибудь более походящее для вашей фактуры.

– Например? – спросила она.

– Ну, сами понимаете. Какой-нибудь модный напиток. «Бэбичам», «Дюбонне»{15} – в таком духе. Чтобы с вами ассоциировалось.

– А мыло, значит, со мной не ассоциируется?

– Что вы, что вы! Никто не ставит под сомнение вашу красоту и чистоплотность. Но ваш облик не вяжется с домашним бытом.

– Разве?

– Вы ведь не замужем, Софи?

– В двухминутном ролике мне вполне по силам изобразить замужнюю женщину.

– Я вас провожу, – сказал мыловар.

Режиссер ухмыльнулся своим мыслям и едва заметно покачал головой.

Когда они отошли на безопасное расстояние, мыловар пригласил ее поужинать. Естественно, у него на пальце поблескивало обручальное кольцо.

Заканчивалась третья неделя ее безработицы. Ни в фотостудиях, ни в клубах, ни в театрах Уэст-Энда никто так и не поверил, что она способна сыграть домохозяйку, секретаршу, следователя, учительницу… Не прошла она и на роль стриптизерши, хотя ей везде чуть ли не открытым текстом говорили, что именно таков ее типаж. По всей вероятности, она больше напоминала актрису, играющую роль стриптизерши. Если ее не брали в актрисы по одной лишь этой причине, то иронию такого положения никто не замечал. Отказы, как ей казалось, становились все более изощренными, все более унизительными, а возможности Брайана были на исходе. Каждый новый показ, судя по всему, подтверждал его правоту. Значит, не судьба. Да и потом, если уж она готова была играть стриптизерш в заштатных театриках, то следовало признать, что первоначальный план Брайана относительно устройства ее карьеры был не так уж плох. Играть стриптизершу в вульгарном фарсе и работать стриптизершей – невелика разница.