– Честно говоря, по-моему, и сама Джоан – фикция.

– Как такое возможно? Я ведь с ней знакома!

– Допустим, но вы же знаете, что это за перцы. Иногда их тянет скоротать вечерок без нас – вы понимаете, о чем я. Ничего такого, все безобидно. Ну, по крайней мере, я на это рассчитываю.

– Вы утверждаете, что Джоан была из этих… как их…

– Нет-нет. Просто ему не хотелось идти одному. А я в тот вечер, наверное, побежала в кино или еще куда-нибудь.

– Она далеко не первой молодости, – сказала Одри.

– Как трогательно: провести вечер со своей ровесницей.

Обдумав такой изощренный блеф, Одри покачала головой:

– Прямо не верится. Нескладуха какая-то.

За стол вернулись Сидни и Вэлентайн – снова друзья до гроба.

– Давайте-ка я вас представлю по всей форме, – сказал Вэлентайн. – Одри, это Барбара. Она работает у меня в конторе и сходит с ума по Мэтту Монро. А Джоан сегодня приболела, поэтому…

Жена Сидни уставилась на Барбару – сначала в недоумении, потом в ярости.

– Рада была познакомиться, Одри, – сказала Барбара и пошла в гардероб.

Считаные минуты, проведенные в компании Одри, доставили ей, как ни странно, истинное наслаждение: она успела разыграть скетч, сочиненный ею самой прямо на месте. Правда, исполнение вышло довольно сырым, подумала Барбара: материал чересчур надуманный. Но выброс адреналина вскоре закончился, и когда она встала в очередь за пальто, на нее нахлынула такая тоска, какой она не знала за весь прожитый в Лондоне срок. После разговора с Марджори она повторяла себе, что выбор ее предопределен, хотя и мрачен: либо торчать за прилавком в отделах косметики, либо заводить знакомства с такими, как Вэлентайн Лоуз, в надежде хоть чуть-чуть приблизиться к желанной цели. Но вот она завела такое знакомство – и в результате опустилась до дешевого фарса, а назавтра все равно обречена вернуться за прилавок. Хоть плачь. Неудивительно, что ее тянет в родные края. С нее достаточно. Нужно ехать домой, выходить замуж за владельца ковровых магазинов и рожать ему детишек; он тем временем станет развлекаться с девицами в ночных клубах, а она будет стареть и умирать с надеждой на мифическую удачу в следующей жизни.

И у выхода она повстречала Брайана.

Барбара едва не налетела на него в дверях. Брайан поздоровался; она послала его к черту; он опешил.

– Ты меня не узнала?

– Нет, – отрезала она: не узнала – и дело с концом.

Зачем такого помнить? Ну, внешность не отталкивающая, костюм, похоже, дорогущий; но годами еще старше Вэлентайна Лоуза. Одним словом, подозрительный тип.

– Мы познакомились на премьере твоего первого эпизода в «Шоу Артура Аски».

– На какой еще премьере?

– Ох, прошу прощения, – опомнился он. – Вы не Сабрина?

– Какая, к дьяволу, Сабрина? Ваша драгоценная Сабрина мне в матери годится. Да, она из тех же мест, что и я; да, у нее пышный бюст. Но если бы хоть кто-нибудь из вас допер поднять глаза выше женской шеи, вы бы, наверное, почувствовали разницу.

Он хмыкнул:

– Виноват. Хорошо, что я ошибся. Сериал был так себе, а она и вообще сыграла весьма слабо. Кстати, вы сейчас куда?

– Домой.

– Домой никак нельзя. Мэтт Монро еще даже не начинал, так ведь?

– Почему это мне нельзя домой?

– Да потому, что нужно задержаться и выпить по бокалу вина. Я хочу познакомиться с вами поближе.

– Я заметила.

Она готова была оттолкнуть его с дороги: от этого человека ей ничего не требовалось, да и вообще ее тошнило от одной мысли о мужчинах.

– Вы меня не за того принимаете, – сказал он.

– Ни за кого я вас не принимаю.

– Я женат и очень счастлив, – добавил он.