Олли всплакнула.

– У меня с Эли хоть тоже все было сложно… Но у тебя просто АД. Ты что-то чувствуешь?

Прислушалась.

– Тоску и дикое желание кого-нибудь убить. Но оно у меня и не пропадало. Ас, дай пустой стакан, пожалуйста.

Рогатый фыркнул, но принес, и даже налил мне чистого сливочного ликера и пододвинул коробку конфет.

– Мне еще долго пить нельзя, – с тоской посмотрела Олливьера на меня, – Год, или около того. Хотя Элиас допекает так, что хочется упиться до смерти.

– Да, расскажи про себя. А то у меня одна депрессия.

Миссис Вуд в ближайшие пятнадцать минут было не заткнуть. Ас не выдержал и свалил в гостиную, потому что слушать об Элиасе Вуде в набедренной повязке было выше его сил, а мне было интересно. Я тоже хотела поделиться сомнениями, переживаниями и страхом. Страхом, что, если у нас с Ристаном не сложиться, мне другой мужик просто напросто не нужен будет. Некроманта заклинило на сексе с единственным мужчиной… Печально, но факт.

Особо новостей, Олли мне не рассказала, но в подробностях поведала, как пыталась меня достать из мира фейри, и как ее жестко обломали с этим. Что, Терезу убили, что артефакт этот до сих пор все ищут, а Вивальди… Вивальди копает землю, чтобы пробраться в мир темных спасать меня.

– Марко все равно неровно к тебе дышит.

– Просто моя детка знает дело, – спошлила я и хохотнула.

С подругой можно не строить из себя неженку.

– Говорила с отцом. Похоже, у меня больше нет родителей, – прошептала я и всхлипнула.

Села рядом со мной и обняла, пусть места было мало.

– Я что, плохая дочь? Всегда была примерной, пусть и пожелала идти собственным путем. Деньгами помогала, старалась по праздникам приезжать, поощряла их иллюзии обо мне. Почему меня нельзя любить? Потому что я не их кровь? Тогда зачем они меня удочерили…

Тут я заткнулась и сглотнула подступившую к горлу горечь. Вытерла слезы и вылезла из-за стола, отодвинув его.

– Может, их специально нашли, заколдовали и заставили меня взять?

– У меня в голове не складывается. Как ты можешь быть некромантом и фейри, – Олли налила себе ликер.

– Эй! – возмущенно закричала и отняла бокал, – Тебе нельзя.

– Я только понюхать!

– Апельсин нюхай, а лучше съешь, – огрызнулась я, – Я не знаю, как так получилось, но фейри сказал, что я исключение из всех правил. То, что во мне проснулась сила – это вообще удивительно, особенно такая. Скал говорит, что из-за этой особенности, артефакт меня принял за достойного носителя, как собственно и сам меч.

Ведьма вздохнула.

– Когда я заколдовывала букет, то не предполагала, что все обернется такой жопой.

– Это точно, – подтвердила, – Не самые простые были деньки. Нервяк один. То похищают, то душу выворачивают. Знаешь, любить совсем не весело. Не хочу.

– Он жестокий мерзавец, который тебя недостоин.

– Он...просто мой, – хлопнула себя по лбу, – Я даже его защитить не могу. Сказать просто нечего, но в груди зреет волна злости и желание заткнуть тебе рот. Поэтому, милая, не говори о нем плохо. Вообще не упоминай.

Рыжая кивнула. Мы переместились в гостиную к рогатому. Ас лежал на диване и перещелкивал каналы на телевизоре.

– Ты тут посиди, а я сделаю зелье, дай какую-нибудь вещь, – обратилась Олливьера ко мне.

Голос подруги звучал серьезно.

– У меня только одежда, – развела руки в стороны, – И меч.

«Я сам могу тебя скрывать от принца», – пробубнил тот.

– Да, только я не собираюсь постоянно шататься с тобой. Мозг вскипит.

– Так, – Вуд прикусила губу, – У меня есть колечко, должно тебе быть как раз. Все, ждите полчала, я вернусь.

Беременная ведьма побежала, да так шустро, что я открыла рот.