Ведь не зря царская семья так боится любого упоминания событий того времени. Большинство архивных документов недоступны, в учебниках информация очень сжата и в основном выставляет все действия «Алой зари» в негативном свете.

Адептов магии Хаоса преследовали, членов их семьи расстреливали прямо на Красной площади в назидание другим. Последний расстрелянный преступник в тысяча девятьсот девяносто восьмом году — маг Рахмат Соловьев по прозвищу Соловей Разбойник. Террорист, убийца и вор, уничтоживший не один десяток невинных жизней смертельным заклятием «Оковы вечной тишины». А вчера Шумский с такой легкостью применил одно его подобий, будто всю жизнь рос среди практикующих Хаос.

Мне определенно надо подумать. И лучше всего, если Вася в этот момент не будет вертеться рядом со своим настойчивым желанием приобщить меня к расследованию.

— Кристина! — разъярённый рык дракона над ухом заставляет вздрогнуть и поднять взор к желтому взгляду с вертикальными зрачками нашего вечно недовольного человеко-ящера. Это еще хорошо, что он не додумался обернуться в порыве гнева, а то все здание пришлось бы перестраивать.

— Да, Борис Дракарович? — оглядываюсь и с удивлением понимаю, что ни водяного, ни вампира с вурдалаком в приемной нет. Сбежали, что ли?

— Чего сидишь тут? Заняться нечем?! — заводится этот бешеный дракон с полоборота, пуская дым из ноздрей. — Вечно проблем от вас, баб!

Ой, ой, какой сексист. 

Баюн машет мне лапкой в сторону выхода, подергивая ушами и пригнув голову к бумагам. Быстро подскакиваю, медленно отступая к кадке с китайской розой, улыбаясь и прижимая к себе телефон с сумочкой.

— Да я тут думала рассказать вам про нового жителя кладбища… — говорю, облизывая губы. Уже будучи одной ногой за порогом. — Знаете, тут давеча опять Григорий…

— Пошла вон!!!! Работать, бездельники! Никакого спасу на вас! Всех в пепел обращу, идиоты!

Последнее я уже в спину слышу, пробегая мимо нашего привидения — программиста Димасика. Тот, в испуге уронив призрачные очки, с хлюпом всасывается в экран пыльного монитора своего компьютера и исчезает прямо на глазах. Что же, можно сказать, мне сегодня дали отгул. Следует потратить его с пользой и сходить в оккультную лавку. Есть у меня отличная идея, которая поможет, возможно, во всем разобраться.

Толкаю дверь нашего офиса, выходя на крыльцо нашего одноэтажного офисного здания и жмурясь от яркого света, вижу перед собой несколько человек в коричневых рясах.

Так…

— Кристина Станиславовна, здравствуйте. Церковная проверка, у нас к вам есть несколько вопросов. Пожалуйста, пройдемте с нами до обители Господа нашего для разговора с главным священником.

Ну блин. Кто-нибудь говорил им, какие они навязчивые?

9. Глава 9

Вот не везет нам, некромантам. Не с полицией проблемы, так с работой. Не с работой, так жителями. Или церковниками. Последние, к слову, очень часто путают нас со всякими демонологами и требуют у государя вести строгий учет каждого нового некроманта. А вдруг еще армию зомби вздумаем поднять — это же грех. И сама работа у нас грешная.

— Так, череп человеческий… Пиши, Евклип: сатанинские символы на нем… — священник напряженно вглядывался в пустые глазницы моего Геннадия. Сунул было палец в рот, как тот щелкнул челюстями и едва не оттяпал фалангу, заставив божьего сына погрозить пальцем моему реквизиту.

— Чей это череп? — интересуется невозмутимо Олег Астафенко, поворачиваясь ко мне.

Сижу. Никого не трогаю. В квартире у меня бардак, в ванной кран до сих пор старым носком перемотан, потому что адски подтекает. На люстре с черепами чулки висят: как бросила в прошлые выходные после танцев с подружками в местном баре, так и висят. Черные свечи, книги по живой и мертвой плоти, учебник анатомии соседствует с любовными романами про отважных рыцарей. Один из монахов взял такую, открыл на середине и, густо покраснев, быстро спрятал в карман.