– А что вы можете рассказать про Лиду? – вдруг спросил Саша. – Какие между вами были отношения?

– Наверно, приятельские, – подумав, ответила Ольга. – Лида, конечно, подругой мне не была, но общались по-доброму. Она ведь тоже мать-одиночка. Это, наверно, нас и сближало.

– А кто ее бывший муж?

– Михеев Алексей. Он тоже сотрудник, участковым работает. Хороший такой мужчина был, спокойный, веселый.

– А он на объект к вам приходил?

– Конечно, он же у нас в полку работал. Здесь они с Лидой и познакомились. Четыре года назад он перевелся в район. Вскоре в командировку в Чечню поехал, а потом с Лидкой разбежались. Но вам лучше о нем с Лидой поговорить.

– А после перевода приходил?

– Нет, – удивилась Ольга. – Что ему здесь делать?

– У меня вопросов нет. – Ковалевский посмотрел на меня.

– У меня тоже. – Я встал с табуретки. – Поправляйтесь, Ольга. Ну а если какие к вам вопросы возникнут, не обессудьте.

– Да, пожалуйста.

Проводив взглядом ушедших оперов, Ольга легла и задумалась. Сейчас, после разговора с ними, она стала сопоставлять факты. Вдруг она приподняла голову.

– Нет, потом! – произнесла она и откинулась на подушку.

– Ну что, Владимирыч, вроде как все в цвет получается, – сев в машину, довольно потер ладони Ковалевский. – Ты смотри, работал здесь, с Лидой контактирует, а значит, все знает: и про оружие, и как пройти. И в лицо стреляет, чтобы не узнала. А не убивает, потому что жалко. Все же вместе работали и потом знает, что мать-одиночка! Все сходится. Брать надо этого Михеева! Колоть!

– Не спеши, людей насмешишь! – сказал я, хотя полученная от сержанта Лапиной информация была очень привлекательной.

– Саша, – я повернулся к Ковалевскому. – Вот возьмешь ты Михеева, и что дальше? Он офицер милиции, и наверняка на хорошем счету. При себе ствол Лапиной держит? Полный абсурд. Скорее всего, он опытен и осторожен и с наскока его не подловишь. То, что версия любопытная, я согласен. Все равно реальнее версии сейчас не имеем. Необходимо его взять в активную разработку, тогда увидим, оборотень он или нет. Если же посмотреть с другой стороны, то меня больше всего смущает самопал. Ну не вяжется боевой офицер милиции и самопал.

– Всякое может случиться, – не сдавался Саша. – Я на все сто процентов уверен, что он при делах. А с самопалом мог быть и подельник.

Сказанное Ковалевским было не лишено логики. Я также склонялся к этой версии. Поэтому, не теряя времени, сразу по приезде в районный отдел доложил о Михееве Котову. Дабы не подставлять Воробья, об источнике информации я распространяться не стал. Котов пообещал завтра решить вопрос о взятии его под наружное наблюдение.

– Сам понимаешь, он офицер и сегодня этот вопрос быстро не решить, придется довариваться, – прояснил ситуацию шеф.

– Я же говорил, что с Лидки начинать надо, – сказал Мухин, узнав о Михееве. – Кстати, Рома про нее некоторую интересную информацию выдал, и адрес Михеева имеется. Завтра побеседую с ней лично.

Вечером, приняв и проанализировав отчеты сотрудников, я закрыл папку. Пора было выдвигаться в сторону дома. Поужинав и позанимавшись с сыном, я лег спать. Телефонный звонок прозвучал поздно ночью.

Понедельник. 21 час 10 минут

Серая инкассаторская «Волга» подъехала к входу в супермаркет. Это была конечная точка инкассации. Старший инкассатор Алексей Петрович Лебедев вышел из машины. Одновременно с ним с заднего сиденья вылез напарник Эдик, пришедший в службу инкассации совсем недавно. Лебедев был одним из старейших и опытных работников. Иногда Алексей Петрович подумывал о пенсии, но не мог решиться на этот поступок. Здоровье позволяло работать с полной нагрузкой, зачеты по профессиональной подготовке сдавал своевременно и всегда на отличную оценку. Но главное, что Лебедев сросся со службой душой и телом, не представляя себя в иной роли, кроме инкассатора.