– А наркотики?

– Вот чего точно не было. Девонька была чиста на тот момент и до этого долго не употребляла.

Это лишь доказывало, что таблетки в ее квартире предназначались на продажу. Вот только кто их продавал – сама Алена или кто-то другой? В любом случае, пока в ее убийстве просматривалась ненависть. Это личное, ее хотели не просто убить, над ней поглумились. Вопрос в том, откуда взялась эта ненависть: от абстрактного помешательства маньяка или чувство было связано именно с Аленой?

Людей, которые могли это знать, оказалось не так уж много. Алена умела быть милой и приветливой, она нравилась если не всем, то очень многим. При этом близко она никого не подпускала. Несмотря на юный возраст, у Алены был дар, которым обычно могут похвастаться лишь лучшие переговорщики: она умела часами поддерживать беседу так, что всем было интересно, но никто потом не мог вспомнить, о чем она говорила.

И вот теперь, когда она умерла, оказалось, что правду о ее жизни толком не знает никто, начиная с мужчины, с которым она почти год делила постель. Психотерапевт оставалась их лучшим шансом на прорыв по делу.

– Ты с Пашкой больше не связывался? – полюбопытствовала Александра, когда они из морга возвращались домой.

– А смысл? Мне от него ничего не надо. Он не звонит по той же причине – добился всего, чего хотел.

Единственным, что омрачало возвращение Александры домой, было нынешнее противостояние Яна со всеми. Ей казалось, что она перессорила всю семью… Да в сущности, так и было. Не важно, хотела она того или нет, важен результат.

Только истина объективна, правда, как известно, у каждого своя. Сейчас их брат и сестра выбрали ту правду, которая была угодна и удобна им. Они предпочли забыть о том, почему Александра пропала. Они взращивали обиду на почве того, что она не вернулась, когда у нее была такая возможность. Она вроде как предпочла держаться от них на расстоянии на двенадцать лет больше, чем требовалось. Значит, это она – предательница!

Один только Ян сразу понял и принял ее. Но понял он сердцем, если говорить о холодном понимании ума, ему до такого было далеко. Как, впрочем, и самой Александре.

Она ведь не раз спрашивала себя, почему вернулась так поздно, почему почти половину жизни провела вдали от самых дорогих людей. Почему так и не успела сказать матери, что она жива! Теперь уже некому говорить…

Нет, какие-то оправдания у нее были. С первыми двумя годами все понятно: ее похитили, никто не спрашивал ее, чего она хочет. Потом она беспокоилась, что похитители навредят ее семье. Александра хотела сначала стать сильной, а потом возвращаться домой! Ну а дальше-то она стала сильной… но так и осталась в Австралии до недавних пор.

У нее не было объяснения. Оно было у Эрика – и просто катастрофически ей не нравилось…

То, что ее муж оказался в больнице, казалось ей неправильным. Больницы – они ведь для простых смертных, с которыми случаются всякие неприятности. А Эрик – он нечто большее. Он сильный, он побеждал преступников, о которых иные боялись даже говорить. Так почему он должен был поддаться какой-то болезни?

Но болезнь – это враг совершенно иного порядка. Она не знает уважения к противнику за его ум и силу. Жалости и пощады она тоже не знает. Она подкрадывается незаметно, тихо, и выбирает поле боя, на котором ей невозможно противостоять.

Эрик все равно пытался. Он ведь не из тех, кто сдается! Когда врачи впервые объявили им диагноз, это Александра рыдала несколько дней, а он успокаивал ее, как маленькую девочку. Он был сильным за двоих – опять! Это пристыдило ее, заставило взять себя в руки и поверить, что Эрик действительно способен на очередное чудо. Ведь однажды он уже совершил подобное, когда спас ее! Он заслужил жить. Он должен был справиться!