К заместителю генерального они вошли вместе.

Марголис, представленный заместителю как литературный агент начинающего писателя Воронова, хорошо знал свое дело. Прикрыв веки и ласково улыбаясь, он выдвинул три неоспоримых тезиса:

1. Мы с вами умные люди и хорошо понимаем, сколько на самом деле стоит эта рукопись. 2. В ваши руки попал материал победы. 3. Воронов – это надолго.

Из кабинета заместителя Воронов и Марголис вышли, отягощенные тремя тысячами долларов. Они получили на тысячу больше, чем ожидал Марголис, и на две – чем рассчитывал сам Воронов. На обратном пути, в купейном вагоне «Красной стрелы», Воронов заработал воспаление носовых пазух, и с тех пор в Москву ездил только Марголис.

К тому времени, как первая книга Воронова «Смерть ходит с туза» заняла почетное третье место в списке бестселлеров месяца, Семен расстался со своими прежними авторами – с такой же легкостью, с какой расстаются с надоевшими любовницами. А расставшись, целиком сосредоточился на Воронове.

– Еще пара лет, и мы сделаем из тебя русскую Агату Кристи.

Это показалось Воронову оскорбительным: участвовать в одном забеге с целой сворой литературных дамочек.

– Нет. Агату Кристи не надо. Лучше уж Себастьена Жапризо[4]…

– Жапризо так Жапризо. Будет тебе Жапризо, – для Семена Марголиса не существовало ничего невозможного.

В этом Воронов убедился сразу же. Марголис оказался незаменимым: он взял на себя все финансовые дела Воронова, отдав на откуп болезненному писателю лишь покупку снеди, лекарств и горчичников. Он переполошил журналистов, он подбрасывал книги Воронова в редакции газет и почтовые ящики критиков. Он пробил радиопостановки по первым двум романам и продал права на экранизацию третьего. Он окружил мизантропа Воронова ореолом таинственности («Ты будешь везде и нигде, как господь наш всемогущий. Ты понял меня, идиот? Делай так, как говорит тебе Семен Марголис, и ты проснешься знаменитым»). Многочисленные родственники Марголиса, разбросанные по всему миру, от Израиля до Биробиджана, организовали такие же многочисленные фан-клубы. У Воронова стараниями Марголиса даже появился свой сайт в Интернете; в нем было все – от художественного описания детства писателя до его музыкальных и гастрономических предпочтений. Не было только фотографий – и в этом тоже заключался дальний умысел Марголиса.

– Посмотри на себя, Володенька. У тебя же физиономия раввина. Такие, с позволения сказать, ряхи могут возбудить только диссидентов и спившихся интеллектуалок. Людей нашего круга, одним словом. А простому народу нужно что-нибудь побрутальнее…

– Побрутальнее? – это слово всегда заставало Воронова врасплох.

– Ну да. Хемингуэй, например. Или Джек Лондон.

– Они не писали детективов…

– Какая разница? Важно, чтобы с писателем хотелось переспать. Это же азы массовой культуры. Без этого – никуда. Пусть плебс думает, что ты служил в убойном отделе, вычислил парочку серийных маньяков, а в плановый отпуск совершил восхождение на Эверест.

– Не согласен.

– С чем?

– С серийными маньяками. Это уже не детектив, а триллер…

– Триллер, детектив – не все ли тебе равно? Пиши шедевры, а я позабочусь обо всем остальном…

И Воронов писал. За три года он издал пятнадцать романов. Все они были объединены одним героем: это тоже был совет доки Марголиса. Читатель должен воспринимать главное действующее лицо книги как своего близкого родственника. А за судьбой близкого родственника всегда хочется следить; всегда хочется знать, что он ест на завтрак, как вычисляет преступников, с кем ходит в кино на последний сеанс, а с кем – на выставку японской гравюры семнадцатого века. Благодаря чуткому руководству Марголиса романный Кривуля обзавелся милыми привычками, аквариумом емкостью сто литров и специальностью «прикладная математика» – «Ничего не поделаешь, Володенька, люди гораздо больше доверяют представителям абстрактных профессий. Это возвышает их в собственных глазах».