Христианство однозначно говорит нам о том, что Бог ни зла, ни смерти не сотворил, Он есть свет, и нет в Нем никакой тьмы (1 Ин. 1: 5), то есть причина страданий мира лежит в самом мире, а именно в свободной воле каждого из нас. Смерть входит в мир с грехом, с отпадением наших прародителей Адама и Евы от Жизнодавца Бога. Тогда резонно возникает и другой вопрос: почему же Господь не сотворил нас неспособными ко злу, почему не создал человека таким, что он даже если бы и захотел, то не смог бы согрешить? Святитель Василий Великий, каппадокийский епископ IV века, так отвечает на это: «Потому же, почему и ты не тогда признаешь служителей исправными, когда держишь их связанными, но когда видишь, что добровольно выполняют перед тобою свои обязанности. Поэтому и Богу угодно не вынужденное, но совершаемое добродетельно. Добродетель же происходит от произволения, а не от необходимости; а произволение зависит от того, что в нас; и что в нас, то свободно» («Беседа о том, что Бог не виновник зла»). Поэтому, согласно великому каппадокийцу, тот, кто порицает Творца за то, что не устроил нас неспособными ко греху по нашей природе, тот предпочитает свободе рабство и безволие, а также отрицает творческую способность человека менять окружающую его действительность. Человек создан Богом не как раб, но как соработник, как соучастник творения, он был вызван Им из небытия для свободного возрастания в любви и совершенстве. Свобода же предполагает и возможность отказа от следования тому предназначению, к которому он призван. К сожалению, именно по этому пути и пошло человечество. Путь этот в Библии назван путем познания добра и зла. Но, оторвав себя от Всеблагого Творца, человек как венец творения отрывает мир от Божественной Благодати, и более того, чем дальше человечество отпадает от Бога и Его Правды, тем больше становится на земле хаоса, бессмыслицы и страдания. Бог как бы отступает от мира, когда мы не заинтересованы в Его присутствии.

Но даже такое, казалось бы, убедительное объяснение лишь только отчасти отвечает на поставленный нами вопрос. Ответ во всей его полноте дает нам Сам Христос в Своем искупительном крестном подвиге. Ответ этот заключается даже не в уничтожении зла и страдания, что уже невозможно в нашем падшем мире, а в претворении их в победу над всяческой неправдой. Вот это претворение и совершает Христос, Сам принимая крестную смерть, вольно отдавая Себя на поругание. Очень удачно об этом сказал протопресвитер Александр Шмеман: «Христос, Сын Божий, сиянье и свет Бога на земле, вошел в наше страданье, принял его до конца, сделал его Своим страданьем во всей полной и страшной мере его: с нами вместе, как один из нас, но только в сверхчеловеческой полноте. Таким образом открыв Своим состраданьем и для нас возможность наше страданье претворять в состраданье Ему – и это значит в духовный подвиг, в духовную борьбу, в духовную победу. Страданье – венец и торжество бессмыслицы и абсурда – Христос наполнил Своей верой, Своей любовью, Своей надеждой, и это значит – смыслом» (беседа на радио «Свобода»). Тот, о Котором сказано, что Он есть Любовь, Кто есть источник добра и красоты, смиряет Себя перед злом, предает Себя в руки палачей, чтобы каждый из нас имел возможность личной победы над самой смертью, и начало этой победы нам доступно уже здесь в нашем земном пути. Вместо разрушения жизни, посредством страдания и смерти Христос сделал возможным рождение через них в подлинную, духовную жизнь.

Христианство полностью не объясняет и тем более не оправдывает смерти, но предлагает опыт ее преодоления путем следования за Христом. Крест Господень, по словам Апостола, –