Марина села за руль своего старенького раздолбанного жигуленка.

- Предупреждаю некоторых четырехколесных, - громко заявила она, - У меня сегодня отвратное настроение и если некоторые начнут откалывать свои обычные штучки, я их брошу на фиг и буду ездить городским транспортом! Все понятно?

Похоже, понятно было все, потому что обычно капризный жигуль завелся с полуоборота и старательно затарахтел в редакцию. Идеальное поведение лошадки радости Марине не прибавило. С лобового стекла, из зеркальца заднего вида, сквозь обтекающий ее поток транспорта, отовсюду на нее смотрело лицо сестры. Это выражение: смесь ужаса, страдания и отчаянной надежды, сделавшее ангельское личико Аленки почти уродливым! Да такого просто быть не могло, у Алены каждая гримаска отработана перед зеркалом. Она всегда все делает красиво: хохочет красиво, гневается красиво, даже истерики у нее выходят глубоко эстетичными! У Алены не могло быть такого лица. Впрочем, было-было-было, когда же это было? Смутное воспоминание прокладывало себе дорогу к сознанию, но тут на его пути лег полосатый шлагбаум, потому что Марина приехала на работу и ей сразу стало не до того.

- Здрассе, Марин Сергевна. Доброе утро, Марин Сергевна.

Вот и еще один ежеутренний раздражитель. Ну не любит она детей, ну что поделаешь! Никогда ее не умиляли шум, гам и беготня. И надо же, именно частная школа согласилась предоставить им две комнатенки в обмен на ежемесячную рекламу. Теперь Марине приходится восторженно расписывать то уникальных педагогов (глаза б ее их не видели, грымзы старые, сплетницы!), то необыкновенно умных деток, победителей всех и всяческих олимпиад (конечно, сами олимпиаду провели, сами ее и выиграли!).

Каблучки главного редактора популярного интернет-издания "Мнение" отцокали три долгих лестничных пролета. Она прошагала темным коридором, рванула дверь и блаженно окунулась в безумную атмосферу готовящегося номера.

- Слышь, Мар-Серг, наш мэр вчерась заявил: плату за проезд не повысят, - перед Мариниными глазами зависла клочковатая Лешкина борода.

Марина запрокинула голову, стараясь увидеть что-нибудь кроме буйной растительности своего корреспондента. Вроде бы и сама не маленькая, метр шестьдесят пять, но рядом с Лешкой всегда чувствовала себя карманной женщиной.

- У Марины Сергеевны опыт, Марина Сергеевна никому не верит. - хмыкнула Ленка.

Марина покосилась на нее настороженно. Что она может знать про Маринин опыт? Откуда? В редакцию то, болтают про ее личные проблемы? Обсуждают ее? Аленку? Пашку, мерзавца?

- Особенно нашему мэру! – закончила Ленка и Марина едва не зашипела сквозь зубы. Да что она сегодня, с ума сошла? История их треугольника – умницы Марины, красавицы Алены и Пашки-сволочи – давно забылась и быльем поросла, и если сама Марина не начнет ее вспоминать… Ладно, проехали.

- Не верю! – воинственно бросила она, - И надо чтобы читатель тоже не поверил, - Марина на мгновение задумалась.

- Ты! – блестя подновленным лаком, ее палец грозно прицелился в Ленку, и девчонка нервно заерзала, - Лезь в сеть, подними все местные издания за последние два года, и выбери обещания нашего мэра, ну вроде, "отопительный сезон начнется в срок", "хлеб не подорожает". На телевидение загляни, может там у ребят чего есть, - она повернулась к Лешке, - Сделаете подборочку, после каждого обещание – реальное выполнение. Я имею в виду – НЕ выполнение. Поднатужьтесь-повспоминайте, топить точно начали на месяц позже. Под конец дайте свеженькую заявку насчет транспорта и вопрос к читателю, верит ли он.