На всякий случай администраторша позвонила в первый корпус «Мечты» и сообщила, что произошло убийство. Если полиция по ошибке заявится туда, пусть их направят во второй корпус, который отстоял от первого на добрую сотню метров и был расположен ближе к лесу.

Пресекая ненужные расспросы, Ирина Федоровна бросила трубку.

Директор «Мечты» сейчас отдыхает в Греции. Звонить ему или не звонить? Конечно, вроде как надо поставить его в известность, но… Он же сейчас далеко. Чем он может им помочь?

У нее вспотели ладони, она почувствовала, что нервничает и злится. Зачем-то она позвонила домой и сообщила, что сегодня может задержаться на работе. Мужу уже лет десять, а то и больше, было все равно, задержится она или нет, доберется домой в добром здравии или попадет под машину. Он вяло выслушал ее и, не задавая никаких вопросов, повесил трубку.

«Вот он удивится, когда я ему вечером расскажу… Хотя нет, у нас городок маленький, все становится известно очень быстро… Он и без меня все узнает».

И она почти почувствовала облегчение, когда на улице томно взвыла сирена и к корпусу подкатила старенькая машина «Скорой помощи». В холл вошла женщина-врач с чемоданчиком, с которой Ирина Федоровна сталкивалась и раньше, когда на банкете в гостинице один из гостей упился до полусмерти и его пришлось натурально возвращать с того света. Евгения Самохина была полноватая, неопрятная, явно махнувшая рукой на свою внешность женщина тридцати трех лет от роду, хотя выглядела она на все сорок пять. Лицо у нее было стертое, уставшее, с тем выражением, какое бывает только у врачей «Скорой», которые видели все и уже ничему не удивляются.

– Однако вы быстро, – сказала Ирина Федоровна.

– От нашей станции до вас десять минут езды, – отрубила Евгения. – Только вернулась, откачивала на Лесной одного наркомана… на фиг, спрашивается? Все равно подохнет. И ему, и родителям было бы легче, если бы он откинулся… Что тут у вас – труп?

– Убийство.

– Актриса какая-то, что ли? – Евгения насмешливо прищурилась. Прядь русых волос сползла ей на левый глаз, но она даже не сделала движения, чтобы поправить прическу.

– Звезда. Наталья Теплова.

– Здорово, – хмыкнула докторша. – Пошли.

– А вы сегодня одна? В прошлый раз вас двое было…

– Напарница уволилась, сказала, что с нее хватит. Слышали, кстати, про новые распоряжения нашего замечательного министерства? Снова будут сокращать финансирование «Скорых». Так что привыкайте, что врач приезжает один… Уроды! А если больной совсем плох и нужны носилки? Не каждый же может до машины добраться…

Ирина Федоровна взяла карточку от номера и вместе с Самохиной поднялась на третий этаж.

– Вот… Тело нашла горничная. Мы ничего здесь не трогали…

– Это вы не мне будете рассказывать, – отрезала Евгения, – а следаку. Мое дело маленькое – установить факт смерти…

Она бегло осмотрела тело, пощупала пульс, поморщилась, села на диван и достала какой-то бланк. Ирина Федоровна осталась в дверях. В коридоре простучали чьи-то каблучки, и через мгновение в номер заглянула востроносая Маша Ларионова, служащая гостиницы.

– Чего тебе? – неприязненно насупилась администраторша.

– Ирина Федоровна, – отчаянным шепотом выдохнула Маша, в то же время с ужасом и упоением косясь на труп, – полиция уже здесь! А Светка плачет и никак успокоиться не может…

– Я вам больше не нужна? – на всякий случай спросила Ирина Федоровна у Евгении.

– Нет, – равнодушно ответила та. – Можете идти.

И администраторша вышла в сопровождении Маши, прикрыв за собой дверь.

– Так это и правда убийство? – спросила девушка, горя любопытством.