– Куда же вы потратили такую сумму? – строго спросил секретарь парткома Стройтреста.

– В карты проиграл, – после некоторого раздумья, с тяжелым вздохом произнес Шило. – Но клянусь вам, я верну деньги. Все до копейки.

– На твое счастье, товарищ Шило, ты не являешься членом партии, – снова сказал секретарь парткома. В противном случае ты бы уже здесь, на собрании, положил бы на стол свой партбилет.

Шило и в самом деле вернул казенные деньги, но… при этом ограбив ювелирный магазин. Милиция раскрыла преступление всего лишь через неделю. Разумеется, Шило арестовали и поместили в саратовскую тюрьму. Следствие длилось недолго, да и Шило признался в совершенном преступлении. Дело было передано в суд, но до суда так и не дошло, так как Шило умудрился сбежать – тогда весь Саратов шумел по этому поводу. Шило вместе с напарниками-сокамерниками удалось разобрать часть стены в тюремной бане, откуда они потом все и сбежали.

Убедившись, что он не ошибся, и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания Таврина, сержант Чирков решительно направился к блиндажу командира роты. У входа в блиндаж его остановил часовой.

– Стой, куда!

– Мне нужно переговорить с капитаном.

– Всем нужно переговорить, но товарищ капитан занят.

– Слушай, ефрейтор, – сержант вплотную подошел к часовому и чуть ли не зашептал ему в ухо: – У меня действительно очень важное дело. Можно сказать, государственной важности.

– У вас у всех после обеда появляются дела государственной важности. Ты уже поел?

– Конечно, поел.

– Ну вот, видишь, – улыбнулся часовой. – А товарищ капитан еще не пообедал.

– Вы комсомолец, товарищ ефрейтор? – Терпение у сержанта заканчивалось, он боялся, что перепалка с часовым привлечет к ним ненужное внимание.

– А хоть бы и комсомолец. Какое отношение это имеет к моим нынешним обязанностям?

Часовой повысил голос. Сержант оглянулся вокруг, он боялся спугнуть Таврина, и хотел было уже повернуть назад, но в этот момент в дверном отверстии блиндажа появилось усталое, но спокойное лицо ротного.

– В чем дело, Рашидов?

– Вот, товарищ капитан, – ефрейтор указал автоматом на сержанта. – Говорит, что у него к вам дело государственной важности.

– Товарищ капитан, сержант Чирков. Разрешите обратиться! – сержант взял под козырек.

Ротный задержал взгляд на сержанте, словно бы определяя, правда ли у него дело государственной важности.

– Ну, пойдем, а то у меня чай простынет.

Капитан махнул рукой и исчез в блиндаже. Следом вошел сержант. Привыкнув к полутьме блиндажа, сержант заметил за столом, помимо капитана, еще и политрука роты.

– Ну, что у тебя там?

– Товарищ капитан, я, конечно, пока еще здесь человек новый. Только прибыл. Но мне показался странно знакомым один из ваших бойцов, которого я знаю не с лучшей стороны.

– Показался, или на самом деле знакомый? – поинтересовался политрук.

– Кажется, все-таки на самом деле.

– Кто такой и что за не лучшая сторона вашего с ним знакомства? – глотая горячий чай, спросил капитан.

– Шило.

– Где? – ротный, едва не пролив на себя кипяток, вскочил с табурета.

– Да нет, товарищ капитан, – успокоил командира сержант. – Фамилия этого бойца Шило.

– У нас нет бойца с такой фамилией, – политрук удивленно посмотрел на капитана Ускова. – Какое у него звание?

– По крайней мере, я видел его в форме рядового.

– Но в моей роте действительно нет бойца с фамилией Шило, – подтвердил сомнения политрука капитан.

– Но я знаю его именно под этой фамилией.

– Покажи мне его! – ротный решительно поднялся и направился к выходу.

– Но только чтобы он вас не видел, – вслед за командиром встал и политрук.