Покружив вокруг него и убедившись, что он скорее жив, молодая журналистка садится напротив.

Достав брелок, она извлекает из него неподражаемый смех испуганной девы. Но Исидору хоть бы что.

– Не спешите, Исидор. Предупредите, когда закончится ваша гимнастика.

Неподвижность длится еще полчаса.

Она использует это время, чтобы порыться в его библиотеке, а главное, еще раз изучить его Древо возможностей – огромную схему с трепещущими, как листочки, записками – вариантами человеческого будущего.

Она обращает внимание на новые листья на ветвях древа. Он оставил компьютер включенным на сайте www.arbredespossibles.com. Добавлять варианты к своему древу он начинает в интернете, очередь схемы на ватмане наступает потом.

Лукреция Немрод приглядывается к новым листочкам, имеющим одно общее – слово «если».

«Если всю поверхность планеты укутает снег».

«Если из-за роста температур вода станет такой редкостью, что за доступ в последний оазис будет драка».

«Если бы на всей планете была общая обязательная религия».

«Если банды вооруженных хулиганов завладеют целыми областями и полиция не сможет с ними справиться».

«Если изменится гравитация планеты, и каждый шаг утяжелится».

«Если исчезнут все дикие виды»…

Лукреции Немрод понимает, что эти мрачные варианты будущего придуманы в состоянии удрученности. Есть и другие, не столь пессимистические.

«Если на Земле останутся одни женщины».

«Если отказаться от роста экономики».

«Если обуздать демографический рост».

«Если учредить мировое правительство, которое не позволяло бы появляться диктаторам и гарантировало бы равное распределение богатства».

Она снова садится перед хозяином водокачки и наблюдает за ним. Его дыхание замедленно, почти незаметно.

Какой у него красивый рот!

Исидор Каценберг открывает глаза, встает, не здороваясь с гостьей, наливает себе чашку обжигающего чая, нюхает, пьет мелким глоточками с большим удовольствием.

– Исидор, вы должны…

– Вон!

– Но…

– Кажется, я ясно выразился. Не имею ни малейшего желания вести вместе с вами расследование.

– Есть новости, Исидор.

Лукреция Немрод скороговоркой рассказывает Исидору Каценбергу о состоянии своего расследования.

– Теперь у меня есть подозреваемые.

Он не отвечает.

– Спросите, кто они? Во-первых, Стефан Крауз, первый продюсер Дариуса. Во-вторых, Феликс Четтэм, новый комик номер один. В-третьих, Себастьян Долин, комик, которому досталось от Дариуса сильнее всего. Из-за него у Долина теперь нулевая позиция.

Кажется, что Исидор Каценберг ее не слушает. Он достает из холодильника огромный говяжий бок и бросает Жоржу, своей акуле, которая яростно кидается на мясо.

Она наливает себе чай и, отхлебнув, продолжает:

– Я серьезно, Исидор, это дело разрастается на глазах, одна я с ним не справлюсь, без вас я как без рук.

– А мне вы не нужны.

– По-прежнему не хотите мне помогать?

– Нет.

– Тенардье предупредила, что неудача будет стоить мне места.

– Какая неприятность!

Для такого характера нужны особо тонкие отмычки.

– Сыграем еще раз в «три камешка». Если я выиграю, вы мне поможете.

Он колеблется, с сомнением глядя на нее. Страсть к игре берет верх, он пожимает плечами и покорно вздыхает.

– Ладно, давайте.

– Расследовать?

– Нет, доверим решение о моем участии в расследовании игре в «три камешка».

Он показывает на коробок спичек. Она берет три штуки, он тоже. Он вытягивает сжатый кулак.

– Три, – говорит она.

– Одна.

Она разжимает ладонь с одной спичкой.

Он разжимает свою, пустую.

Он выигрывает.

Еще раз.

И еще.

Она – ни разу.

– Как все-таки у вас это получается, Исидор?

– Практиковали бы смирение – были бы непредсказуемой и могли бы выигрывать.