В этом мире я считаюсь далеко не красоткой, о высоком происхождении и богатом приданом тоже речи не идёт – так что же во мне могло привлечь внимание барона?..

- Тебя только за смертью посылать! – встретила меня Рясинта, когда я вернулась и, скинув платок, протянула руки к огню в камине. Неудобный всё-таки способ отопления жилища, как не топи, всё равно сквозит, а после догорает, мигом остудив комнату, и надо возиться с дровами заново. То ли дело батареи с горячей водой или вот, например, тёплый пол.

- Тогда ходила бы сама! – буркнула я. Острит ещё! – Почему не сказала, что Верити с трактирщицей хорошие знакомые?

- Могла бы сама догадаться – Бриндаль маленький город, тут все друг друга знают! Что ты там принесла вкусненького? Это мясная каша? А почему недосолено и без специй? Да уж, разнообразие блюд этому трактиру только снится…

- Что ты сказала? – отозвалась я, глядя на фею, которая уже сунула любопытный зелёный нос, острый, как у Буратино, в котелок с кашей. Котелок, кстати, мне надлежало вернуть в трактир, до специальной посуды для блюд на вынос тут ещё не додумались. – Какое разнообразие?

- Да готовят тут всё одно и то же, вот что, даже в трактире ничего нового не найдёшь! Чего застыла? Тащи миски, пока я прямо отсюда всё не умяла!

Слова Рясинты навели меня на мысль. Я, хоть и не работала в своём мире поваром, всё-таки знала довольно много современных рецептов и неплохо умела по ним готовить. Интересно, могли бы эти знания пригодиться где-нибудь, например, в том же трактире?

Вот только как объяснить, откуда они взялись в голове девушки, никуда из своего захудалого городка не выезжавшей?..

- Как хоть зовут эту трактирщицу?

- Маргарета. Маргарета Литтон. Трактир ей достался от родителей.

Доставая тарелки, я продолжала размышлять. Если поначалу мне казалось, что я попала в совершенно глухое Средневековье с дикими нравами, то сейчас, узнавая об этом мире больше, начинала понимать, что, пожалуй, всё не так уж и страшно. Если Маргарета может сама управлять трактиром, значит, о каких-то правах женщин здесь всё же слышали. И есть законы, благодаря которым мачеха не имеет права безнаказанно отобрать у осиротевшей падчерицы положенное ей наследство. А ещё Верити Розверт не заклеймили порочной девкой как за проживание в одном доме с неженатым мужчиной, так и за прогулку с бароном и перспективу посидеть с ним за столиком в трактире.

Это обнадёживало. Если всё и правда обстоит так, значит, рано отчаиваться. Мы ещё повоюем. Я уже дала понять злобной мачехе, что ей рано довольно потирать руки. То, что ей удалось выставить дочь покойного мужа из дома, ещё не означает, что и дальше всё должно идти по её планам. Я ещё пойду на этот бал, о котором так грезят её дочки и куда меня не собираются брать. Хочу своими глазами увидеть, как эти расфуфыренные «булки» будут пыжиться перед столичными гостями во главе с принцем.

А ведьмак… Что ж, оставалось дожидаться его приезда в Бриндаль и надеяться, что он не окажется таким чудовищем, каким пыталась представить его людская молва. Как говорится, не так страшен чёрт, как его малюют. А с законником местным надо бы встретиться лично и выяснить, что там насчёт приданого Верити. Заодно и обсудить вопрос, нельзя ли разорвать договор с ведьмаком раньше, чем я отработаю деньги, которые он выплатил мачехе. Пусть она пока и мой опекун, я ей не рабыня, чтобы мною распоряжаться. Может, и тут какая-нибудь лазейка имеется, о которой мне пока не известно.

Что я решила для себя однозначно и определённо, так это то, что я не желаю быть классической Золушкой, покорно сносить тяготы жизни и терпеливо ожидать, что получу за это вознаграждение. Раз уж надежды на возвращение в свой мир нет, я хочу сама распоряжаться своей судьбой, стать её хозяйкой, сделать сладкий лимонад из свалившихся на мою голову кислых лимонов. И, кто знает, может быть, у моего двойника в моём теле это тоже однажды получится.