Неспешные прогулки по живописным аллеям, ужины на открытых верандах уютных ресторанчиков, букеты цветов и милые, но дорогие безделушки в подарок.

Столько лет я провела в одиночестве, что это чувство было точно первым в моей жизни. И первый поцелуй, и первая близость. Надо ли говорить, что, когда Илья, через пять месяцев сделал мне предложение, я без раздумий ответила – да.

Дети познакомились с новым «папой» по интернету, пожелали счастья и занялись каждый своей жизнью. Света, моя подруга, советовала подождать хотя бы ещё полгода, но я не хотела медлить. Жизнь так коротка, что стало понятно только сейчас. Однако завещание составила, согласно которому, всё отходило детям. И, никому о нём не сказав, доверила все документы Светлане.

Свадьба на Кипре, среди лазури моря и неба. Белое платье, строгого кроя, но выгодно подчёркивающее мои шикарные бёдра и ноги, и скрывшее чуть дряблые руки. Кокетливая вуаль вместо фаты. Арки из белых роз и летящие к облакам голуби.

Сказка!

Такой мне и казалась жизнь. До того рокового дня…

***

Я и не заметила, как, дожевав булку, заснула, скрючившись под драным одеялом. Разбудил меня «освежающий» пинок Греты.

– Вставай, безмозглая девка! На улице холод, камины за ночь прогорели, – в темноте моей каморки экономка здорово смахивала на демона в юбке, – горшки вынести надо, полы в кладовых вымести. Лежит она, – громко недовольно цокнув, Грета вышла.

Потянувшись и зевнув, выползла из своей постели и пошла «радоваться» новому дню. Утро ещё только слегка посеребрило небосклон, лёгкой сумеречной вуалью накрыв осенний сад, что виднелся за окнами. По моим догадкам сейчас был ноябрь. Листья давно попрощались с ветвями, укрыв землю разноцветным ковром, цветы пожухли, опустив иссохшие бутоны. Грязь вольготно расползлась по всему двору, мерзко чавкая под ногами. Зарядили мелкие, противные дожди, которым не было начала и конца.

Я потащилась наверх за ночными вазами, содержимое которых следовало вылить в громоздкое ведро, а потом вынести его во двор. Туалеты здесь были: небольшие «балкончики», лепившиеся к стенам, точно гнёзда ласточек, позади замка, подальше от людских глаз. Из всех удобств – дыра в полу, над ней – стул с прорезью. Но герцогские задницы мёрзли в холодную пору, так что «Светлости» предпочитали использовать обычные горшки.

Сделав своё «грязное» дело, вышла к колодцу, набрала студёной воды. Дотащила его до комнатушки, перелила в щербатое корыто и ёжась от холода, как могла, вымылась. После «утренних процедур» с горшками я чувствовала себя с ног до головы покрытой грязью.

Вытершись куском грубой ткани, натянула платье, потопала на кухню.

– Дора, – мягко улыбнулась мне одна из поварих – Бланка, – проходи, девочка, сейчас и каша поспеет.

Кормили слуг не очень разнообразно, но сытно. Только моё тело отказывалось скопить даже одну калорию. Я вздохнула, присев на скамью, вспомнив, скольких усилий стоила мне фигура в прошлой жизни. Диеты, голодания, йога. Здесь же, хоть бы килограмм «прилип» на тщедушную тушку.

– Опять Грета беснуется? – По-своему поняла мой вздох Бланка.

Я молча кивнула, запихав в рот полную ложку вкусной овсянки, куда повариха, по доброте душевной, щедро плюхнула мне кусок масла. Потом она, воровато оглянувшись, сунула мне под столом булочку с изюмом.

Наш главный повар, Дюк, ругался, когда замечал, что его подопечные подкармливают прислугу.

Я спрятала лакомство под фартук, отщипывая по кусочку и заедая кашей.

– Ничего, деточка, – погладила меня по голове Бланка. – подрастёшь, она перестанет руки распускать. Скорей всего…