Странно, зачем так одеваться, словно отправляются не в провинциальный городок, а на приём к монарху.

– Ты заставляешь меня ждать, – поджал герцог и без того тонкие губы, завидев сына.

– Прости, отец, – ответил он с очаровательной улыбкой, доставшейся ему от матери.

Одхран вообще взял от обоих родителей самое лучшее. Он был вызывающе красив. До плеч спускались тёмно-каштановые кудри, благородные черты лица, чуть массивная нижняя челюсть, однако вкупе с пухлыми губами, это придавало облику юноши ещё больше очарования. Удивлённо распахнутые синие глаза напоминали сапфиры. Чуть длинноватый, как у отца, нос не портил внешности, скорее добавляя ей шарма аристократичности. Нежная кожа, тонкие пальцы с перламутровыми ногтями. Настоящий принц! Но вот его взгляд, лишённый эмоций, холодный и бесстрастный, как у рептилии, смазывал всё впечатление. Нижняя губа капризно выступала вперёд, как у ребёнка.

Во дворе становилось оживлённее. Показался Тьяго в лёгких доспехах, верхом на гнедом массивном скакуне, который недавно бесстыдно подглядывал за мной, пока я мылась. Рядом с ним собирались его подопечные.

Заметила Леви, выводящего из конюшни чёрного как ночь, норовистого скакуна. Тот гарцевал, вскидывая голову, в осознании своего великолепия. Начищенная шкура лоснилась и переливалась на солнце, тонкие ноги, словно танцуя, переступали мелкими шажками. На коне красовалась богатая сбруя.

Багаж был приторочен к заднику экипажа. Беатрис с помощью Лотты взобралась в карету, следом за ней герцог. Служанка заняла место на козлах, рядом с кучером, кутаясь в тонкий плащ.

Одхран стоял на крыльце, красуясь перед челядью. Он одним плавным движением, взлетел в седло, удерживая нетерпеливого коня.

Карета тронулась, скакун юноши рванул вперёд, высекая искры из камней. За ними кавалькадой двинулась охрана.

Я вышла на крыльцо, спрятавшись за массивные квадратные колонны портика.

– Привет! – Махнул мне Леви, выпрямляя спину и отирая с лица сажу. При хозяевах он старался выглядеть, как я его научила.

– Видел? – Задала риторический вопрос.

– Аха. Вырядились, аж в глазах зарябило. Каменьев-то, нам сто лет прожить безбедно хватит.

Я оглянулась, проверяя, нет ли поблизости лишних ушей:

– Леви, тебе нравится работать здесь?

– Да как сказать… Кормят сытно, а платят мало, сущие гроши. Хорошо хоть крыша над головой есть.

Конюхи жили в крохотной пристройке за конюшней. Маленькая комнатушка с печуркой и двумя узкими койками. Между ними втиснулся сундук, заменяя и шкаф, и стол.

– Почему ты спрашиваешь? – Смерил меня Леви подозрительным взглядом.

Не знаю, почему, но я доверяла парню. Возможно, оттого что больше просто некому.

– Хочу сбежать отсюда.

Леви махнул рукой:

– Идём в конюшню, там спокойней.

Во дворе показались мальчишки-помощники, и я поспешила убраться с глаз долой.

– Дора, – начал Леви, – я знаю твою историю, Тьяго рассказал. Не бойся, буду молчать. Только ты уверена, что сможешь выжить на свободе? Здесь всё-таки есть кров и еда.

– Я понимаю, как тяжело мне придётся. Потому и хочу предложить сбежать вместе. Что же до жизни здесь… Герцог, как и Беатрис с Одхраном видят во мне лишь грязного ублюдка, а остальные считают изгоем, что, впрочем, недалеко от истины. Как думаешь, долго мне позволят жить здесь? Что меня ждёт? Монастырь? Я становлюсь старше, и Беатрис однажды решится избавиться от меня. Странно, что она не сделала этого раньше. Ты не подумай, что буду висеть на твоей шее. Я умею неплохо шить, могу работать подмастерьем у какой-нибудь портнихи.