– Какой он страшный. Давайте его выгоним?

Ворг ухмыляясь покосился на нее, мол, не такая ты и храбрая, но тебе можно, ты женщина. Потом потянул носом, пытаясь определить, чем пахнет от чужака, но через несколько попыток перестал, брови сдвинулись.

Каонэль продолжила:

– Эльфы тоже от голода гибнут. Только в отличии от некоторых, мы можем долго терпеть и не впадать в безумие при первых признаках голода.

– Ну не при первых… – проговорил ворг хмурясь. – Теонард, что делать будем с повозкой и этим извергом? Лошадь совсем плохая.

Глава Совета подошел сразу, как телега оказалась возле башни, и несколько минут ругался, потому что ее следовало оставить на окраине. Но гоблины почему-то решили прикатить прямо к нему.

Потом глянул на Гнура, который сидит на ступеньках и косится на телегу, щуря левый глаз. В темноте поблескивает острие кинжала, гоблин срезает с яблока пластинки и быстро отправляет в рот.

– Зачем они их сюда приперли? – спросил его Теонард. – Мало мне что ли пришлых?

Гоблин пожал плечами, продолжая жевать.

– Не знаю. Я с ними не ходил. Наверное, поглядели, решили, что тебе самому надо осмотреть. Кучер, вроде, мирный. Молчит, правда, подозрительно.

– Да, но зачем прям к башне?

Гнур проглотил и сказан недовольно:

– Чего возмущаешься? Приказ же выполнен. Между прочим, они не хотели идти, а я уговорил. Так что ты мне спасибо должен.

Теонард вздохнул.

– Кому я только не должен… Эй ты, кто такой?

Наездник молча повернулся к нему, все еще скрывая лицо под шляпой, затем тело качнулось. Лотер едва успел подхватить, прежде, чем тот рухнул на землю.

– Тяжелый, как кабан… – натужно произнес ворг.

– Час от часу не легче, – снова вздохнул Теонард. – Ладно давайте открывать повозку. Только осторожно. А этого в… не знаю. Положите куда-нибудь… В повозку. И везите к мелкинду. Пускай исследует.

Ворг определил чужака поперек повозки, чтоб можно было и к ногам, и к голове подобраться, взгляд устремился в глубину телеги. Когда наклонился и потянул носом, лицо сморщилось, словно перед ним оказались гоблинские сапоги после дороги.

– Ну и вонь. Сюда бы Булука. Он огр, ему вонь, что самые лучшие благовония.

– До него не докричались, – сообщил Гнур. – Видать спит беспробудным огриным сном. А завтра придет и начнет ругаться, мол, чего зудели, спать не давали.

Теонард зажал нос пальцами и заглянул внутрь.

– Завтра он уже будет не нужен, – проговорил он. – Толкай телегу к магу, пусть посмотрит вместе с конем. А то дохлый какой-то.

Справа возникла Каонэль, зажимающая носик изящными пальцами. Глаза сияют, как полуденное солнце, она произнесла гнусаво:

– Коня? В башню? Да он крик поднимет, обвинит в притеснении его великого народа, использовании магии мелкиндов в своих целях и вообще во всех мирских бедах. Кстати, где он?

Хранители завертели головами, будто только что обнаружили отсутствие мага, Гнур поднял ногу и посмотрел под сапогом.

Ворг предположил:

– Наверное, спрятался у себя в резиденции. Вроде как свою часть работы выполнил.

– Быстрый он, – проговорил Теонард задумчиво. – У нас только мне от обязанностей увернуться не получается. В общем везите, а то чужак уже дышит шумно. Вдруг помрет.

Ворг кивнул. Обойдя телегу, взял лошадь под уздцы и потащил в сторону башни мелкинда. Лошадь упрямо застыла и моргает мутными глазами. Лишь, когда подошла Каонэль и прошептала что-то на ухо, кляча тронулась с места и неспешно застучала копытами.

– А если спросит, зачем понадобился? – крикнул ворг через плечо.

– Как зачем? Он же маг. Кто еще вот с этим будет разбираться, – произнес Теонард, указывая на повозку и тощую клячу. – Не нравится мне это все, ох, как не нравится. Если магия какая, пускай изучает.