Картина стояла перед глазами и сейчас. Вот только… Ее смысл будто бы немного стерся. Усталость побеждала. Витя чувствовал себя каким-то ватным и пустым. А еще одиноким. Если все это время он ждал тишины, то сейчас, дождавшись, чувствовал себя в ней неуютно. Он один. Со спящим ребенком на руках. В разгромленной гостиной. Пришло неприятное ощущение уязвимости и унижения. Когда твой дом изгадили. Кто-то вторгся в твою жизнь и все испачкал и сломал.

Хотя Витя прекрасно знал, насколько это все было необходимо. Осмотр места происшествия, работа экспертов, обыск дома, поиск улик, снятие отпечатков. Они разбирали схему на паре семинаров по криминальной журналистике. Но знать и принять – это огромная разница.

Желание избавиться от этой «нечистоты» и неуюта заставляло Витю действовать. Надо убраться, привести дом в порядок. Хоть как-то вернуть себе иллюзию нормальной жизни. Без отца. Самому. А еще… организация похорон, отцовский бизнес, какие-то там хлопоты по вступлению в наследство. Все ненужное, чуждое и неприятное. Неприемлемое сейчас. Все то, что подчеркнет факт, который так не хочется признавать, – факт, что отца больше нет.

Пока Витя был не готов это принять. По-хорошему, он даже был не в состоянии сейчас заняться уборкой. Вообще сделать хоть что-нибудь. А ведь надо… Да хотя бы поесть. Но не то чтобы сил не хватало, Витя будто не мог даже сообразить, как это делается. Ему нужна помощь.

Он протянул руку и забрал с журнального столика свой смартфон, нашел нужный номер и нажал кнопку вызова.

– Привет, племяш! – прозвучал знакомый голос. Похоже, собеседник сейчас улыбался. – Ты чего-то рано.

– Дядя Семен. – Витя заметил, что его голос звучит слишком глухо, чуть откашлялся, прочищая горло. – Дядь… Отец погиб. Убили. Прости…

На какое-то время воцарилось молчание, но Витя чувствовал, что Семен еще не отключил вызов, что он где-то… рядом. Дядя с ним.

– Ты где? – уже совсем иначе, коротко, немного сурово, спросил родственник.

– Дома, – послушно ответил Витя. – Полиция только уехала. Это случилось прямо здесь.

– Буду через пятнадцать минут.

Парень только кивал и продолжал держать смартфон у уха, хотя дядя звонок уже сбросил. Так было проще ждать. По-детски, но… Проще.

Спустя всего час Витя стоял на коленях все в той же гостиной и вручную оттирал паркет. Смывал следы крови. Он как раз мочил тряпку в тазу, стараясь не замечать, какой темно-бурой стала вода, когда по лестнице сверху спустился Семен.

Дядя был высоким, мощнее и шире в плечах, чем отец. Лицо кругловатое, короткая военная стрижка. Всегда слишком внимательный, цепкий взгляд. Семен работал у отца начальником службы безопасности. В детстве Витя его немного боялся. В дяде было нечто такое, хищное и вызывающее опаску. Но, повзрослев, парень понял одно: он может доверять Семену безоговорочно. А еще дядя может быть очень надежным и добрым.

Сейчас Семен решительно подошел к племяннику, помог тому подняться на ноги, крепко обнял, похлопал по спине.

– Ты сильный, – сказал он с уважением. – Держишься.

– Ты тоже, – отметил Витька.

Дядя казался таким же, как всегда, деловым, серьезным, решительным. Только выражение глаз изменилось. В них застыла скорбь.

– У нас выбора нет, – криво усмехнулся Семен. – Ты что делаешь?

– Отмываю, – угрюмо признался парень. – Лучше сам. Выглядит так… Не хочу, чтобы кто-то это видел.

Дядя кивнул. Он понимал. Это кровь отца. Парень не хочет показывать чужим личное. Да и лишние глупые сплетни и толки никому не нужны.

– Слушай, – велел дядя, – Ванька спит. Через минут двадцать приедет няня. Еще я вызвал клининговую службу. Эти будут через час примерно. Когда все закончат, тебе надо поспать. Всем остальным я займусь сам. О бизнесе не думай. Я присмотрю за управляющим, деньги проверю. Мои ребята справятся. Похороны на мне. На столе в кухне на салфетке номер телефона клиники, куда увезли Милку. Проверь ее вечером. Няня уйдет в семь. После – ты сам.