– Или она… – задумчиво пробормотал я, наблюдая за сухонькой старушкой, прутом подгоняющую гусей, и неодобрительно поглядывающую в нашу сторону.

– Что? – переспросила Аня, рассматривая себя в зеркало на лобовом стекле.

– Или она, говорю. Оборотень же не обязательно мужчина, вполне может и женщиной оказаться, – пояснил я, – Вот, кстати. Оборотни всегда семьями живут среди своих, или и среди людей могут обитать?

– Обычно предпочитают своими кланами-семьями селиться, но могут и среди людей жить. У них тоже изгои бывают, вот они обычно среди людей селятся, – пояснила девушка, и медленно тронулась с места, когда демонстрация пернатых, наконец, закончила своё шествие перед нами.

– Нам, кажется, сюда, – показал я ей на покосившейся забор, на котором висела табличка с еле читаемой надписью – Ольховая улица, дом восемь.

– Ага, вижу, – сосредоточенно ответила Аня, и припарковалась почти вплотную к забору, оставив лишь немного места, чтобы я смог вылезти, что я и поспешил сделать. Более двух часов в машине бесследно не прошли, так что я секунд тридцать потратил на то, чтобы размять затёкшую спину, попутно оглядываясь по сторонам. М-да, я даже не ожидал, что менее чем в ста километрах от Москвы будет такая разруха. Вроде и мир другой, а проблемы, смотрю, всё те же. Старые покосившиеся деревянные избы с низкими заборами, и облупившийся краской. Рядом с некоторыми заборами такие же покосившиеся лавочки, почерневшие от времени, из некоторых дворов доносился лай собак, меканье коз, крики петухов. Из людей пока никого не было видно, но я не сомневался, что сейчас не одна пара глаз следит за нами из-за пожелтевших занавесок.

– Ты чего застыл? – крикнула Аня, выходя из машины, и пискнув брелком сигнализации, – Ключи же у тебя. Открывай давай. Хочется уже прилечь хоть на что-нибудь и вытянуть ноги. Тыщщу лет уже так долго за рулём не сидела. Блин, моя спина… – простонала она, подойдя ближе, и хватая меня под руку. Так под ручку мы и пошли к калитке, на которой висел огромный проржавевший замок. Нужный ключ на связке я нашёл быстро, а вот дальше дело застопорилось. Он категорически отказывался поворачиваться в замке, как я ни пытался крутить им туда-сюда.

– Может, замок просто сорвать? Не думаю, что для меня это будет проблемой, – сдался я, и схватился за уже задолбавшую меня упрямую железяку.

– Подожди, у меня в машине специальный спрэй есть от ржавчины. Сейчас принесу. Блин, ноги совсем не ходят… – вздохнула Аня, и повернулась обратно к машине, – Ой! Здравствуйте, – нервно поздоровалась она с кем-то, и я тут же повернулся на голос. В нескольких метрах от нас стоял древний седой дедок, и угрюмо смотрел в нашу сторону из под кустистых бровей, торчащих в разные стороны. Про таких ещё говорят, что они Брежневу видели. Была у нас когда-то в моём мире такая певица. Правда, я понятия не имел, к чему вообще такая поговорка. При виде неё все седели, разве что?

В руках у него были вилы, остриём глядевшие на нас, а сам же он с подозрением рассматривал нас.

– Чего надо? – не ответил он на Анино приветствие, – Это Николаича дом. Что вы тут позабыли? Садитесь в свою тарантайку, да валите отсюда. Нечего по чужим домам шляться! А не то вот я вас сейчас вилами-то… – выставил он в их в нашу сторону ещё дальше.

– Слышь, дед. Ты бы ими не размахивал тут. А то я вот сейчас их отберу, да в жопу тебе и засуну. Может тогда вежливости немного научишься, и не будешь людям грубить, – мрачно пообещал я ему, сделав в шаг в его сторону, отчего он испуганно отшатнулся назад. Я даже как-то забыл сразу, что вообще-то мы должны были постараться произвести хорошее впечатление на местных жителей под видом молодожёнов и постараться втереться в доверие кому-нибудь, чтобы вызвать на откровенность. Вдруг тут кто-то знает про оборотня?