В доме стояла тишина, но я вспомнил, куда мальчик ушел вместе со своей няней, направился к широкому арочному проходу и, просунув туда голову, постучал в стену. Соседняя комната была гостиной: книжные шкафы, электрокамин, два кожаных дивана, идеально белых, несколько кресел, столик посередине. И снова картины. Я пообещал себе, что, если выберусь отсюда живым, потрачу время на изучение художников и их произведений. На кресле сидела няня, полулежа на диване расположился мальчик. Увидев меня, оба оторвались от чтения.

– Я могу попросить помощи Петра Константиновича? – полусерьезно спросил я у няни. Та отложила в сторону журнал и посмотрела на ребенка, потом на меня. – Здесь столько всего интересного, – продолжал я, стараясь, чтобы мой голос не звучал фальшиво. – Мне бы хотелось, чтобы кто-то рассказал мне об этом.

Мальчик собрался было вскочить с дивана, но под строгим взглядом няни притормозил и аккуратно встал, поправил одежду и подошел ко мне. Сама няня встала за его спиной. Я опустился на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с ребенком. Его глаза были более проницательными, чем у всех его сверстников и большинства ребят постарше. Похоже, папа воспитывает из него гения. Я протянул руку и представился. Мальчик слегка приподнял голову и пожал пару пальцев ладошкой. Прекрасно. С малышом я уже поладил. Но это были лишь отдельные куски моей деятельности, которые предстояло воплотить в план.

Делегация из меня, широкоплечего охранника, маленького мальчика и серьезной няни прохаживалась по дому, останавливаясь у некоторых картин, ваз, предметов старины, которыми изобиловал особняк. Мальчик уверенно называл некоторые предметы, рассказывал их историю. Либо он искренне верил в то, что все это действительно роскошный антиквариат, либо так оно и было.

На каждый правильный ответ няня одобрительно кивала, изредка поправляла мальчика, в основном незначительно. Охранник держался между нами, лишь иногда отступая назад – коридор был достаточно широким. За время осмотра дома я успел увидеть немало интересных вещей, но так и не смог найти ничего, что могло бы помочь мне освободить моих коллег. После очередного удачного ответа я спросил:

– Откуда ты все это знаешь?

– Из книг, – гордо заявил Петр, – я читаю уже два года и знаю очень много.

– Чем больше я знаю, тем понимаю, что знаю все меньше, – попытался я вспомнить университетский курс философии.

– Это Сократ сказал, – последовал ответ.

– Угу, – не стал спорить я, поскольку все равно не помнил, кто был автором этой фразы. Да уж, не повезет учителям с этим ребенком.

Мальчик продолжал водить меня по дому, рассказывая, что и в какой комнате находится. Где-то была игровая комната, наверху расположились также библиотека и несколько спален. Комната в дальнем углу левого крыла дома – еще одна гостиная. У меня уже потихоньку шла кругом голова – мне нужно было удержать море информации, отсеяв всю историческую составляющую каждой вазы и картины в доме.

Пользы от моего похода по дому пока что не было никакой. Ни одного подходящего мне предмета. Черт! Ужин останется моей последней попыткой добыть что-нибудь, а потом будет поздно. Тем более, я делал ставку на то, что Романов не станет торопиться отправлять винтовку в лабораторию. Только бы я не ошибся.

После того, как мы обошли весь дом изнутри и снова спустились по лестнице на первый этаж, я попрощался с мальчиком, пожав ему ладошку, и его няней, которая напомнила, что скоро будет ужин, а меня через пять минут ждут в кабинете хозяина дома, который тоже находился на втором этаже.