– Встань и повернись ко мне лицом, – услышал я из-за спины: Елена стояла сзади, возле тела Борисова, сжимая в руке его пистолет. Я провел рукой по своему свитеру, надеясь почувствовать свой бронежилет. На месте.

– И не надейся, бронежилет тебя не спасет, – сказала Лена, поднимая пистолет чуть выше. Прекрасно, пытаешься тут всех спасти, а вместо этого тебя готовы застрелить свои же. В кармане Борисова затрещал мобильник.

– Может, лучше послушать, что там скажут, прежде чем ты выстрелишь? – это мог оказаться Кирилл или кто-то, кто поддержит меня. Оставалось только надеяться на благоразумие девушки. Она покачала головой. Телефон не умолкал.

– Лучше возьми. – Я стоял слишком далеко от нее и не успел бы добежать, не получив при этом пулю. Похоже, она была настроена слишком серьезно. Телефон просто разрывался. Лена покачала головой и выстрелила почти в тот же момент, когда я дернул головой в сторону. Пуля прошла у виска, обдав его жаром. Она сразу же опустила руку.

Я сделал рывок вперед, пока пистолет был опущен, выбил его, повалив при этом девушку на пол и, прижав одну ее руку, постарался дотянуться до телефона, спрятанного в одном из карманов бронежилета капитана. После недолгих мучений с липучкой и Леной, которая не оставляла попыток вырваться, я вытащил старый кнопочный телефон и принял звонок.

– Дай трубку Воронковой и заставь ее слушать, – почти прокричал Кирилл. Я навалился всем весом на девушку, не давая ей двигаться, и приложил трубку к уху. На шею ей капала кровь – две травмы за пятнадцать минут. Раньше я и за год столько не получал.

Спустя пару минут девушка уже не сопротивлялась, но я все не решался отпустить ее. За это время своей кровью я порядочно залил все вокруг и даже успел испугаться. Успокоив себя тем, что в машине еще наверняка есть какие-нибудь средства для восстановления, я посмотрел на Лену: ее губы подрагивали, в глазах стояли слезы. Чем же ее так проняло?

Я встал, с трудом поднявшись на ноги, и протянул Лене руку. Она крепко схватила ее и тоже поднялась, при этом по ее щеке скатилась слеза. Женская натура всегда находила выход через армейскую выправку. Я не собирался размениваться на сентиментальности и извинения. Мы уже один раз оказались в неприятной ситуации, отказавшись от выполнения четко поставленной задачи.

Наклонившись к телу капитана, я выпотрошил его карманы, достав из них несколько полных магазинов к его «грачу», пару ножей и небольшой пакет с красным крестом. Привет от доктора Игнатьева. Я разорвал пакет, кое-как прилепил его к еще кровоточащей ране на виске и прислонился к стене, чувствуя, как исчезает боль и немеет почти все, вплоть до века. Затем я отправился к тому месту, где потерял наушник. На Лену я даже не взглянул, слишком я был зол на нее, хотя и понимал, что она находилась под влиянием своего брата.

Прощупав руками почти все пространство, я нашел то, что искал. Вытерев наушник и вставив его обратно в ухо, я услышал голос Кирилла почти сразу же:

– Отлично, есть связь. Как она? – Я впервые посмотрел на девушку. Та сидела на коленях у тела капитана. – Нормально. Мне кажется, – ответил я.

– Хорошо, времени мало. Хотя Владимир не торопится, догнать его будет не очень просто. Он сейчас двигается по трассе. Судя по тому, что я сейчас получаю непосредственно с бортового компьютера, ваш транспорт цел. Ищите себе оружие и пробуйте догнать. Большего я вам посоветовать не могу. И не убейте друг друга.

Он отключился, а я едва сдержал улыбку. Ладно, глупо злиться на человека, если в действиях нет непосредственно ее вины. Я вернулся к девушке, которая по-прежнему сидела, склонив голову, около капитана Борисова.