Я свернул через тротуар и газон, слегка поскальзывая на траве. Следом за нами свернул седан. Если бы речь шла о каком-то шпионе, то в машине наверняка была бы спрятана пара ручных гранат или пулемет, шины были бы пуленепробиваемыми, а в случае опасности всегда можно было бы катапультироваться. Ключевым здесь было слово «если». В узких дворах до нас было трудно добраться, поэтому я сбросил скорость, чтобы не сбить кого-нибудь или, что еще хуже, не врезаться в неправильно припаркованный автомобиль.

Дурных мыслей было много: это только в кино стреляют по машине и не могут попасть по колесам или в пассажиров. Наша машина напоминала консервную банку и в случае чего первые же пули были бы адресованы водителю. Но пока еще никто не собирался превратить нас в решето, хотя я не сомневался, что до этого обязательно дойдет, как только преследователям надоест гоняться за нами.

Миновав несколько узких проездов, мы выбрались на дорогу пошире, а затем выехали на шоссе, в сторону центра города. Нужно было срочно найти место для разворота, свободное от отбойников. Вскоре оно появилось, узкое, приспособленное только для пешеходов, но я был уверен, что наша машина тоже там поместится. Я удостоверился, что преследователь снова заходит справа и, когда до перехода оставалось несколько десятков метров, нажал на тормоз и резко выкрутил руль влево. Хэтчбек со скрежетом прорвался через узкий проем в отбойнике, и мы помчались к выезду из города.

Елена что-то простонала и положила руку себе на лоб. Из всех пассажиров, что когда-либо ездили со мной, ей досталось больше всех. Мы миновали выезд на МКАД и направились прочь из Москвы. Жесткий диск был у нас, информации было собрано достаточно – впереди была только дорога и был абсолютно уверен, что мы избавились от преследования.

Похоже, что мы отделались малой кровью: один укачанный оперативник и мое сломанное ребро, которое временами скрипело аж до слез на глазах – это небольшая плата за тот набор информации, который мы получили, посетив офис. Хорошо, что нашлось обезболивающее, чуток притупившее до безумия неприятные ощущения в груди.

– Можете расслабиться немного, – сказал Кирилл. – Мы отслеживаем ваших преследователей, они попались.

– Какие-то они неагрессивные были, ничего толком сделать не смогли, – произнес я. – Может, еще не все и они предпримут еще одну попытку преследования?

– Сомневаюсь, – в голосе Кирилла можно было уловить довольные нотки. – Я в прямом эфире смотрю, как водителя арестовывают.

– Он один из тех, кто попался нам на паркинге? – поинтересовался я, хотя уже и дышать было непросто, не то что говорить.

– Эм-м, нет, – последовал ответ. – Где находится та парочка, нам сейчас неизвестно, мы обрабатываем данные с камер, но они пока нигде не попались. Возможно, они просто уехали из города. Компьютер не показывает совпадений ни по одной из камер столицы.

– Главное, чтобы их не было рядом с нами. – В наушниках я услышал только яростное печатание по клавишам, а затем тишину. Разговор был завершен.

Мы ехали по шоссе, которое освещалось только нашими фарами, да светом машин, что изредка догоняли нас (или мы – их). В основном на дороге попадались грузовики, легковушек было гораздо меньше. Я придерживался той же тактики: двигаться по второму ряду, оставлять побольше места до идущих впереди автомобилей, однако это не помогло избежать небольшого прокола.

Ощутив, что машину слегка тянет в сторону, я съехал на обочину и остановился. По сути, следовало свернуть куда-нибудь, но только ближайший город мы оставили позади, а вокруг нас оставался лишь лес. Я заглушил двигатель, но не торопился отстегивать ремень. Мало ли что – теперь даже проколотое колесо могло оказаться происками врага. Выждав несколько минут, я вышел из машины и посмотрел на спущенное заднее колесо.