Людское море танцующих значительно поредело, и мы беспрепятственно пересекли танцпол. Пока мы шли к выходу, ощущение жара усилилось. Казалось, даже глаза начало печь. Хотелось их потереть, но опасение размазать макияж и светить потом глазами панды удержало от этого.

Ночной воздух вдохнула с наслаждением, но от сложной смеси запахов удушливо перехватило дыхание. Кожа всё ещё горела и появился зуд. Сначала я бездумно почесала ладошку, потом вторую, потерла нос и почувствовала, что губы припухли…

— Ярослав…— выдохнула резко и сорвалась на бег, ничего не поясняя мужчине.

— Надя, ты куда? – услышала удивлённый вскрик. На каблуках бежать было сложно, но я упорно неслась вперёд.

— Домой. Срочно!

Ярослав не стал настаивать на объяснениях и не бежал, а просто быстро шёл позади меня. Уже неподалёку от бунгало на бегу скинула неудобную обувь и, подбежав к двери, дрожащими руками, задыхаясь от нехватки воздуха, открыла её карточкой-ключом.

Я влетела в спальню и бросилась к своим вещам. Там, в маленькой сумочке-аптечке лежало моё спасение. Одним движением вскрыла блистер и достала шприц-дозу антигистаминного препарата. Шприц в руках дрожал. Одноразовая спиртовая салфетка никак не хотела разворачиваться. 

Ярослав в два шага оказался возле меня, выхватил из рук салфетку и вскрыл упаковку. Я протянула ему шприц и сипло попросила:

—Уколи, пожалуйста.

Заголила часть ягодицы и упёрлась лбом в дверку шкафа.

Холодное прикосновение влажной салфетки и быстрый жалящий укол.

Кожа чесалась. Дыхание было быстрым, загнанным. Паника усугубляла моё состояние. Я испуганно прижималась лбом к дверке и прислушивалась к своим ощущениям.

Аллергическая реакция, так внезапно развившаяся, напугала меня до чёртиков. В детстве я перенесла анафилактический шок, и до сих пор помнила ощущение удушья, когда не можешь сделать вдох и получить порцию воздуха. У меня была пищевая аллергия на некоторые морепродукты. Креветки, крабы, омары были мне заказаны. И я всегда носила с собой антигистаминные препараты. 

Судорожно всхлипнула раз, второй, и слёзы брызнули из глаз. Совершенно неожиданно меня оторвали от моей опоры. Ярослав подхватил меня на руки и отнёс на постель, ложась рядом со мной и обнимая.

— Тише, тише, — уговаривал он меня и гладил по волосам, по спине. В таких надёжных объятиях я плакала недолго. Затихла, чувствуя, что прошла критическую точку. Ощущение жара и зуд отступали.

— У меня аллергия на некоторые морепродукты. Не помню, чтобы я что-то такое ела, — через всхлипывание пояснила Ярославу ситуацию.

Ярослав ответил не сразу, помолчал.

— Кажется, там были канапе с креветочным кремом. Не помню точно. Тебе лучше? — заботливо спросил. — Умоешься? Переоденешься?

Я кивнула, соглашаясь и привстала, все-таки почёсываясь. Стало клонить в сон. Лекарство было мощным, но и сонливость, как побочное действие препарата, была сильной. С большим трудом приняла душ и переоделась. Ярослав стоял в дверном проёме, но сильно на меня не глазел. Помог дойти до кровати и лечь.

— Через шесть часов нужно повторить укол, — погружаясь в сон, сказала ему.

+++

Ярослав Давыдов

Надежда уснула, скрутившись в калачик. Мне же не спалось. Переживал. Крутился. Думал. Раз за разом прислушивался к дыханию. Иногда казалось, что девушка не дышит, и тогда сердце ухало куда-то вниз. Я подносил руку к её губам, чтобы проверить дыхание, и всматривался в черты лица. Ночник так и не погасил, чтобы видеть её. Надю… Наденьку… Жену... Фиктивную, случайно подвернувшуюся под руку, заменившую настоящую любимую женщину. Джулию.