- Нет.

- Прости, что нет?

- Я не остановлю на автобусной остановке. Ни на этой, ни на какой-нибудь другой. Мы едем ко мне.

Паника зарождается во мне стремительно, как тайфун проносится в моей душе. Неужели и правда я ошиблась в этом мужчине?! Маньяк?!

- О себе не думаешь, - как будто читает мои мысли и спешит успокоить, - о дочери подумай. Она замерзла вся, носик до сих пор вон красный. А у меня квартира большая, вы мне точно не помешаете…

- Нет, спасибо, - произношу твердо. Откуда только взялась эта решительность?! – Остановите возле остановки или возле стоянки такси. Вы едете в центр, нам с Анютой в другую сторону.

Дан сцепляет челюсти, стискивает руль до скрипа. Бормочет что-то невнятное, я лишь могу разобрать некоторые нецензурные слова и нечто, отдаленно напоминающее «упрямая девчонка».

- Могу я узнать, куда вы едете? – ловит мой напряженный взгляд и спешит пояснить. - Я все равно катаюсь по городу, пытаюсь разгрузить голову после сложного рабочего дня. А вы – моя компания на сегодняшний вечер. Мне совсем несложно подвезти вас туда, куда скажешь. Хоть в пригород.

Вздохнув, закусываю губу. Размышляю несколько секунд, прислушиваюсь к внутреннему чутью. И все же несмело называю адрес.

Вот только услышанное не нравится Дану.

- Это ты сейчас этот клоповник в интернете нашла?

Даже обидно становится, ей-богу.

- Нет, это квартира моей бабушки. И это обычный спальный район. Не элитная многоэтажка, конечно, но и не барак. Там сейчас моя двоюродная сестра живет.

- А почему ты там не живешь, а вынуждена бродить вечерами по улице в снегопад?

Хороший вопрос. Вот только, чтобы ответить на него, придется обнажить душу и рассказать все, как на духу. А я к этому не готова.

- Так вышло, - бурчу и отворачиваюсь к окну, сильнее прижимая к себе дочку. Украдкой смахиваю одинокую слезинку.

5. Глава 5

Олеся

Я – не нищая провинциальная оборванка, как думает моя свекровь, и не вышла за ее сына ради наживы. У меня имеется вполне состоятельная мать, правда, живет в другом городе, но оно и к лучшему.

Я сбежала от нее в пятнадцать лет после определенных событий, которые предпочла бы забыть. А маме мой побег был только в радость – скинула с себя ношу, мешающую устраивать личную жизнь. Мы с ней созваниваемся крайне редко, видимся и того реже. Но я стараюсь поддерживать какие-никакие отношения. Все же мама – это мама. И даже у меня есть приятные воспоминания из детства, связанные с теплом материнских рук, улыбками, с тортиками и угощениями, испеченными специально к моему дню рождения.

Но я все равно стараюсь держаться в стороне от своей властной матери. Потому что последние шесть лет у нас с ней полное взаимонепонимание. Я бы даже сказала, тотальное. Поэтому я стараюсь держать ее на обочине своей жизни. Настолько, насколько это возможно.

Спасибо бабушке по отцовской линии, которая забрала меня, приютила и растила, пока позволяли силы и больное сердце. Бабулечки не стало три года назад, и у меня до сих пор душа в ошметки. Если бы не она…боюсь, меня бы и не было на этом свете.

Бабушка оставила мне приданое в виде половины трешки. Вторую половину бабушка отписала моей двоюродной сестре Рите. Которая оказалась настолько ушлой, что сделала все, чтобы я добровольно покинула квартиру. Я держалась столько, сколько могла, очень рискуя. Поэтому, когда Лёня предложил жить вместе, я сбежала, сверкая пятками.

Но сейчас обстоятельства изменились. И я имею полное право вернуться в эту квартиру. Лучше туда, чем на вокзал с маленьким ребенком.

Всю дорогу до квартиры бабушки мы едем в молчании. Я прижимаю к себе дочку и вдыхаю ее неповторимый запах. Я всегда так делаю в минуты отчаяния. Это придает мне сил, помогает держаться и не падать духом.