— Давай свой паспорт, Рыжик, — шепнул он мне на ухо, при этом до безобразия ласково улыбаясь. 

Через пару минут из того кабинета вышла красивая женщина в возрасте и с довольной улыбкой махнула нам, чтобы мы следовали за ней. Богдан без разрешения обнял меня и повел по коридорам за женщиной

— Вы уверены, что вам не нужна торжественная церемония? Мы найдем окошко. 

— Уверены, у нас с Рори очень веские обстоятельства, — Этот… ненормальный распластал свою пятерню на моем животе и ласково его погладил. 

— Ну да, ну да… — хмыкнула женщина и, забрав наши паспорта, буркнула, перед тем как скрыться за еще одной дверью: — Если вы так желаете.

— Что происходит? — зашептала я, чувствуя, что еще чуть-чуть — и у меня начнут дрожать зубы. Не от страха — от злости. Да-да, именно так…

— Как что? — Богдан усмехнулся и, все еще не убирая рук с моего живота, встал позади и положил подбородок на мое плечо. — Свадьба. Кстати, очень удобно, что ты такая высокая. Вот и голову на тебя положить можно.

— Ты!.. — я зашипела громким шепотом, потому что кричать в этом месте было откровенно страшно. — Я тебе не подставка, — дернула плечом, пытаясь скинуть его голову, но куда там. Богдан словно на суперклей «Момент» прилепился.

— Ты моя жена. Ну-у, почти, — хрипло и тихо рассмеялся мужчина, а у меня сердце в пятки ушло. Я все еще не верила в происходящее и вообще в то, что бывает так. 

— А как же два месяца и все такое? Да даже беременных если и расписывают раньше, то лишь со справкой и не день в день же. Да какой там день в день? Час в час.

— Зачем справка, когда есть деньги и знакомые. Я про эту тетю давно слышал, что она очень охотно идет на уступки для любящих сердец, которым невмоготу ждать. 

— Ты… Ты…

— Называй меня Бо, я не буду против. Все же уже близкие люди. — Я опять дернула плечом. — Да хватит уже, словно лошадь лягаешься. Стой смирно и изображай влюбленную, раз уж согласилась.

— Я не соглашалась, — проговорила по слогам и мстительно стукнула его пяткой по голени. Раз уж я лягалась, по его словам.

— Что только не сделаешь ради любви, Рыжик, — охнул он, — и в нос, и в ногу. Ты только ниже пояса не бей меня, ладно? Я ведь не такой уж и плохой.

— Просто придурок, да.

— А вот тут будь поаккуратней со словами. Ты сама вернулась ко мне в машину, и это не мне некуда идти, а тебе, — грубо произнес он и тут же начал посмеиваться. Я мотнула головой и увидела, что женщина вышла из кабинета, а в руках у нее были наши паспорта, красивая розовая бумажка, толстый журнал и еще какой-то бланк.

— Так, молодые, вот ваше свидетельство и паспорта, — протянула она все Богдану. — А мне от вас подписи понадобятся, пойдемте вон к тому столу, — указала женщина ладонью на место, где люди обычно заполняют документы, и плавно зашагала к нему, словно поплыла. 

А я никак не могла подобрать челюсть, которая, казалось, давным-давно отвисла и отвалилась, теперь оставалось только волочить ее за нами следом, потому что происходящее напоминало самый настоящий абсурд.

— Я правша, — заторможенно произнесла после того, как Богдан уже поставил свои подписи в формуляре заявления и в журнале и передал ручку мне.

— Вот же… А била левой-то как. Словно настоящая левша.

— Молодые люди, — нахмурившись, произнесла женщина. 

— Сейчас-сейчас. Рори, давай попробуем, у тебя же не перелом, я верю в тебя, малышка, — восторженно произнес он, а я закашлялась. Смутилась и работница ЗАГСа, ведь на кого-кого, а на малышку я уж точно мало походила.

Придерживая загипсованное запястье здоровой рукой, с горем пополам я все же расписалась, хорошо, что пальцы у меня были на свободе.