Я должна выглядеть к мероприятию сногсшибательно. Там Нади не будет, зато буду я. Пусть Валерка увидит, какую красотку потерял. Он должен пожалеть, что назвал меня серой мышью, что бросил.

Переставляю шланг в самую большую грядку. Иду в душ. Струи воды смывают с меня пот и груз усталости. Тело приятно ноет от занятий спортом. На улице пахнет травой, клубникой и сыростью земли от полива грядок. Всё как обычно. Внешне жизнь не изменилась, а вот внутри меня дела обстоят хреново. В груди будто засел огромный ком, который душит. Делаю глубокий вдох. Максимально выдыхаю. Но легче не становится.

Иду проверить телефон. Вдруг Валерка всё осознал, понял, что ошибся. Названивает и написывает мне. Хочет встретиться, попросить прощения.

Ни одного звонка. Бью себя по рукам, чтобы первой не позвонить. Я не понимаю… Как можно было морочить мне голову восемь месяцев изо дня в день?

Звоню его лучшему другу Сашке. Я с ним тоже хорошо общаюсь. Наши мамы тесно дружат.

— Алёнка, привет! Рад слышать. Как дела? – бодрым голосом спрашивает он.

— Привет Саш. Не буду ходить вокруг да около. Я задам тебе один вопрос, ответь мне честно как есть. Хорошо?

— Да не вопрос. А что случилось-то?

— Ты знал, что Валерка с Надей и со мной одновременно встречался?

— В смысле? Кто тебе такое сказал? Быть такого не может. Они давно расстались, ещё до тебя. Ты с горяча-то, не кипятись. Сама знаешь, у нас в селе языки у некоторых, как помело.

— Значит, ты тоже плохо знаешь своего друга Саш. Я его лично поймала с ней.

— Да ты стопудово не так всё поняла. Успокойся. Хочешь, я сейчас Валерке позвоню, и мы к тебе приедем?

— Не надо никому звонить. Он всё подтвердил. Мне просто нужно было знать, когда мы сидели вместе со всеми на праздниках и по вечерам, знали ли вы все или нет? Возможно, смотрели на меня как на дуру и кости, потом перемывали за спиной.

— Да ты что! Я от тебя в первый раз слышу и честно говоря в шоке. Никто не знал. В нашем окружении, его бы никто не понял. Хочешь, я ему морду пойду набью? А?

Улыбаюсь. Сашка – маленький, худенький, с инвалидностью, с детства. Но очень начитанный и умный парень с большим сердцем. Не представляю, как он собрался бить лицо Валерке, но мне приятна его поддержка.

— Не стоит.

— Если тебе помощь понадобится, ты знаешь, всегда можешь обратиться. Я во всём помогу и подскажу. Если не сам, так найду, кто сможет. Поняла?

— Спасибо, Саш. Мне пора, пока.

Отключаюсь. Мама стоит на крыльце. Как долго я не знаю. Возможно, и весь разговор слышала, судя, как смотрит через прищур. Губы ещё свернула в трубочку. Чует неладное. А у неё сердце больное. Нельзя волноваться.

— Мама, с тобой всё хорошо? – осторожно спрашиваю, почти не дыша и внимательно наблюдая за её реакцией.

Между нами повисает молчание в несколько минут. У меня за это время, сердце из груди чуть не выпрыгнуло, а она как ни в чём не бывало фальшиво улыбнулась.

— Воду выключай и пошли завтракать. Я кашу рисовую сварила на молоке.

— Я не хочу есть.

— С чего вдруг? Ты всегда по утрам кашу кушала. Никогда не отказывалась.

— А сегодня аппетита нет.

— Ничего не знаю. Значит, чай попьёшь. Жду.

Не пойму. Она слышала или нет?

Перекрыв воду, захожу на летнюю веранду. А у нас гости с утра пораньше. Тётя Катя – двоюродная сестра матери, жгучая брюнетка с карими глазами. Сидит за накрытым столом с мамой.

На веранде пахнет корвалолом.

— Доброе утро, — здоровается тётя, постукивая ноготками по столу и с интересом за мной наблюдая.

— Привет. А чего так рано ты у нас? Обычно по вечерам приходишь?